Дневник глухой ясновидящей. Реальные истории парапсихолога

Подойти к незнакомому мужчине? И что я ему должна сказать? Я – ясновидящая? Представляете мои эмоции в этот момент? Я быстрым шагом вышла из церкви, успокаивая себя мыслью о скорой встрече с девочками.

Да и вообще, как мама говорила в детстве? «Нельзя разговаривать с незнакомыми мужчинами, а тем более приставать ним со странными предложениями». Но ведь было в моей жизни одно исключение. Мужчина шел впереди меня по центру города, сверкая "пятой точкой», на которой виднелись четкие следы от грязной скамейки. Я набралась смелости и обогнала его, чтобы сказать:

– У вас штаны испачканы.

Вероятно, это прозвучало более похожим на «у вас попа грязная». В такие моменты настолько волнуешься, что хочется испариться с места события. Но я не сбежала. И в итоге… Думаете, что он – мой муж? Нет, все не так романтично. Но у нас была дружба. Спустя несколько лет после того случая, он летал с моим мужем в Москву, помогая в покупке машины, за что я ему до сих пор признательна.

Сейчас же для меня и моего дара важнее тот мужчина церкви. Мне настойчиво говорят:

– Тебе обязательно нужно сказать этому незнакомому человеку о даре.

Это уже второй такой случай на моей практике. Прошлый был на съемке новорожденного, мне сказали:

– Посмотри ее.

Сначала я подумала, что посмотреть нужно маму, но нет, правильное направление – бабушка, молодая и красивая женщина. Ей всего 54 года.

Закончив фотосессию и подписав договор, я набрала в легкие побольше воздуха и на одном дыхании выпалила:

– Вы сейчас удивитесь, но у меня есть дар ясновидения. Я могу видеть прошлое, будущее, позапрошлую жизнь. Мне сказали посмотреть вашу маму. Если хотите, посидим с вами на кухне, вам не надо ничего рассказывать. Только вопрос задать, который есть на душе.

Она согласилась, мы провели консультацию, а на прощание долго не могли разомкнуть объятия, испытывая друг к другу чувство благодарности.

У церкви было все по-другому. Если показывают, то надо помочь, хотя ключевое слово «надо» само по себе вызывает сопротивление. Мне тридцать семь лет, я – большая девочка, которая сама решает, что делать, а что – нет.

Но не послушаться я не могу, а потому стою и жду. Не просто так же я выпрыгнула из ванной комнаты и пришла в церковь за свечами. Меня привели сюда. Идет время, и я думаю:

– Сколько же еще можно находиться внутри здания? Выходи! Я на встречу опаздываю, меня девочки ждут. Может он уже ушел? И я пропустила его, стоя на улице?

Робкая надежда затеплилась у меня в душе, но это нужно проверить. Зайдя обратно в помещение, начала высматривать широкие плечи. На нем был синий джемпер, джинсы, вычищенные до блеска замшевые ботинки, как будто только, что с витрины.

Нет, он не ушел. Все еще здесь стоит. Продолжаю его изучать, увидела огромную золотую цепь на шее, толще, чем мой самый большой палец на руке. Такая же цепь на запястье огромное золотое же кольцо на правой руке. А если он бандит? Он – бандит, а я – ясновидящая.

Ну уж нет, подумала я, меня девочки ждут. Я под это не подписываюсь, но ноги сами понесли меня к скамейке. Меня даже накрыла злость –что он так долго там делает? Казалось, время остановилось. Сидеть и ждать было еще хуже, чем подойти прямо у икон.

Я не выдержала и вновь зашла в здание, но не нашла глазами знакомую фигуру. Подумала, что значит – не судьба, и мы разминулись, и не специально. Ведь я честно ждала его. И тут… Разворачиваясь, чтобы выйти из церкви, я увидела его на исповеди у батюшки. И вот я снова жду чужого мужика, чтобы сказать, что я – ясновидящая.

Прошло уже часа полтора. Казалось, все вышли из церкви, парковка была уже почти пустая. На смену внутренней злости и бунтарству пришло смирение. Мне уже было все равно, как он отреагирует на странную девушку. Главным было сказать необходимые слова, а дальше пусть он сам решает. Мое дело ему сообщить, а воспользуется ли он этой возможностью – его выбор.

И, наконец, я увидела, как он быстрым шагом направляется к мотоциклу, держа в руках шлем.

– Простите, – окликнула я мужчину, – можно с вами поговорить? Я ничего не прошу и не продаю. Вы можете уделить мне пять минут? Мы можем присесть на лавочку? – я была похожа на маленького провинившегося ребенка, который пришел раскаиваться.

Что ему сказала? Правду, как она есть. У меня открылся дар, мне сказали подойти и все честно ему сказать. Быстро, сбиваясь, запинаясь, выговорила положенную речь и только потом решилась посмотреть ему в глаза. Они были такие добрые, чистые, открытые.

Моим самым жутким ощущением в тот момент было то, что я не могу с ним говорить, ведь слуховой аппарат остался дома. У нас мог состояться только односторонний разговор.

– Я плохо слышу, поэтому лучше напишите на телефоне, – попросила я. Он же пододвинулся ближе и сказал громко и четко:

– Спасибо. Я не хочу знать то, что будет завтра.

Мы обменялись улыбками. Я с чувством выполненного долга побежала за слуховым аппаратом домой через парк, предвкушая встречу с подружками. Меня охватило ощущение легкости и спокойствия, но было немного обидно.