Дневник грабителя

— Ради Бога, перестань хмуриться, — просит Мэл. — Или я уйду.

— О, не пугай меня так! — восклицаю я театрально. — А кто же будет сидеть рядом со мной и беспрестанно напоминать мне о том, какой я ужасный, и о том, что я один во всем виноват? Умоляю, не уходи!

— А ведь это на самом деле так: ты один во всем виноват. Если бы ты не раскрывал тогда свой рот, мне не пришлось бы брать сегодня выходной, а ты, как обычно, спал бы до самого обеда!

— Если уж говорить о необходимости не раскрывать рот…

— Даже не пытайся мне перечить, неблагодарная свинья! Я… (И так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное…) Ты меня хоть слушаешь?

— Ага!

— Так вот я считаю, черт возьми, что ты должен был поступить именно так. Ты столько времени… (и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное…)

— Адриан, — говорит Чарли, подходя к нам. — Я только что разговаривал с секретарем суда. Боюсь, твое дело будет заслушано только после ленча.

— Вот проклятие!

— Правильно, проклятие. Думаю, будет не лишним, если ты позвонишь родителям. Не хочу пугать тебя раньше времени, но предъявленное тебе обвинение весьма и весьма серьезно. К подобным поступкам суд относится со всей строгостью. Считаю своим долгом предупредить тебя, что сегодня ты вряд ли выйдешь сухим из воды.

Чушь какая-то! Знаете, какое мне выдвигают обвинение? В сопротивлении при аресте. Да, так оно и звучит: сопротивление властям при аресте. Бред. Арестован за сопротивление при аресте. Вам не кажется, что звучит эта фраза довольно тупо?

А случилось вот что. Я был в «Льве», занимался своими делами — играл в пул. Вдруг слышу какой-то шум. Через мгновение в зал входят копы и начинают искать наркоту. Кабак этот принадлежит Родни, Родни сидит в углу, следит за порядком. Буквально несколько минут назад он продал какому-то парню дозу «дури».

Короче, Родни и его дружка Бэрри хватают, надевают им наручники и даже замахиваются на них дубинками. Я, человек, не способный стоять в сторонке, когда происходит подобное, подхожу и что-то говорю одному из копов. Что именно, помню я смутно, потому что к тому моменту уже выпил несколько кружечек пива. В общем, я сказал им нечто вроде: «Простите, офицер, но не кажется ли вам, что вы несколько злоупотребляете предоставленными вам полномочиями?» Мне не страшно говорить ему такие слова, ведь на данный момент я чист, на мне не висит никаких дел. Я неприкосновенен и ничего не боюсь, а потому и высказываю свою точку зрения по поводу происходящего у меня под носом. Коп посылает меня на хрен и говорит не мешать ему. Не успеваю я возмутиться, как обнаруживаю, что сижу в фургоне вместе с Родни и Бэрри.

Меня сцапали абсолютно ни за что!

Я до сих пор не верю в реальность этой идиотской истории. Нас привезли тогда в отделение, мне выдвинули обвинение, и вот я торчу в здании суда. Толпа дегенератов!

— Спасибо, мистер Тейлор, мы примем ваши слова к сведению, — говорит Мэл.

Чарли берет свою папку и вновь исчезает.

— Бекс? — начинает Мэл.

— Все в порядке, только ни о чем не волнуйся, он постоянно говорит мне одно и то же, мрачный кретин! И в тех случаях, когда меня обязывают всего лишь к выплате штрафа, и когда все вообще обходится. По-моему, таким образом этот хитрец просто набивает себе цену: наговорит кучу кошмаров, а потом, когда все заканчивается хорошо, задирает нос: вот, мол, из какой передряги я сумел тебя вытянуть! Этот трюк описан в куче книжек.

— Удача не может сопутствовать тебе в твоих проделках вечно. Однажды тебя за все хорошенько накажут, попомни мое слово! — говорит Мэл, даже тоном не пытаясь меня подбодрить.

— Возможно, ты и права. Только я чувствую, что это «однажды» еще не наступило и что ждать его мне придется еще ой как долго.

Признаюсь, я горжусь тем фактом, что своим делом занимаюсь уже лет шестнадцать-семнадцать и еще ни разу не угодил за решетку. Такой жизни, как у Роланда и ему подобных парней, которые провели в каталажке в общей сложности лет по десять, я не желаю. Я дал себе слово, что после первой же отсидки завяжу с грабежом и займусь чем-нибудь менее опасным. Но удача улыбается мне на протяжении вот уже восемнадцати или шестнадцати лет, хотя пару раз случалось и такое, что я не знал, выкручусь ли.

И я уверен, на этом ерундовом деле моя карьера не закончится.

— И так далее и тому подобное и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное… — опять на последующие полчаса заводится Мэл.

— Бекс! — кричит кто-то откуда-то справа. — Бекс!

Любое прерывание моего кошмара я принимаю за счастье. Слава Богу! Ко мне приближается Парки.

— Парки, дружище! — кричу я ему в ответ, останавливая Мэл посередине ее «и так далее и тому подобного». — Как поживаешь?

Он говорит, у него все в порядке.

— Пошли познакомишься с моими приятелями.