Дневник Илирии

— Все ее любили, все хотели что б она была счастлива… Но…ее счастье это было гореть ярким пламенем революции. Жаль, что не могу ей ничем помочь. И жаль вас, девушка, что вам приходить так…существовать.

Артем попробовал еще поговорить с Иштваном, но тот лишь отнекивался. Я безвольно облокотилась об стенку. Имеет ли значении все, что происходит. Елизавета сестра Илирия, теперь понятны все ее поступки. Я то, глупая, подумала, что Жрица просто хочет помочь мне, а это все было вранье, с первой секунды. Меня окружают одни вруны. Дамиан хотел мое тело для Илирии, Рошель убить, а Елизавета все это время была рядом только потому, что некогда не уберегла от смерти Селену. Ах да! Почему я до сих пор не знала, как ее зовут. Слезы вот вот должны были политься градом и я закусила губу.

Когда мы вернулись, Артем попытался со мной поговорить, точнее он нежно взял меня за подбородок, его серые глазки прожгли мои и он тихо спросил:

— Все нормально?

Я убрала его руку. Мне нечего не хотелось. Пару минут тому, я четко осознала, что это — быть всего лишь сосудом, когда твоя жинь, лишь бесплатное дополнение к чужой. И вот, имеет ли среди этого всего смысл мои отношения с ним. Моя наглая лож Дрейку. Странно, Дрейк единственный человек, которому нужна я, как Кира, а не как Илирия. Пусть даже Кира- хранитель, а не я, как личность и индивидуум.

— Артем, я пойду домой.

— Пошли ко мне.

Я отрицательно покачала головой. В эту секунду все мое тело так напряглось, что он почувствовал это. Артем не из тех людей, кто догоняет, хватает за руки. Он удивлено уставился на меня, а я пошла домой.

Учительница

По дороге позвонила Наташе.

— Сонлце, можешь ко мне приехать…

— Буду.

Дома меня встретил Валдиц, он недавольно плюхнулся на пол.

— Приходил этот, твой, я эго послал.

— Кто? — я с тлеющей надеждой подхватила животное. — Борис?

— Кипарис! Андреем представился…я его послал.

— зачем? — я поставила его на пол и пошла включать компьютер, что бы распечатать скинутые на мейл рисунки Бориса. — он мой жених…

— Римский папа твой жених. Я за любовь все отдал. И вижу на что она похожа. А этот….феее. Где телефон?

— Зачем тебе телефон. — я бросила коты свой мобильный и он подергал его лапой. — ты ж вроде сожалел о содеянном.

— Римский папа о содеянном сожеле….- он недоговорил, мой тапок помешал ему в этом.

Принтер закончил свою жалобную песню. Без Наташи я не хотела начинать их смотреть. Я достала из сумки губную помаду и начала рисовать магические знаки на зеркале.

Затем глубоко вдохнув я начала трансформацией активировать каждый из них.

Затем расслаблено стала напротив зеркала, не помню сколько я так стояла, наконец-то отражение приложило руку к зеркальной глади и кашлянуло. Я открыла глаза. Мое отражение мне улыбалось.

— Ты врала мне… — я потянулась к зеркальной глади.

Отражение тряхнуло головой и по плечам рассыпались длинные золотые волосы. Красивая ткань заструилась по телу. Илирия прикрыла ресницами свои огромные глаза.

— как я могу обманывать самое дорогое, что у меня есть?

— Начиная с имени, заканчивая Елизаветой.

— Я просто не могу тебе сказать правду, я не хочу, что б ты боялась.

Я прикусила губу. В ее глазах была искренность.

Неожиданно Илирия протянула руку, сквозь зеркальную гладь, она дотянулась до моей ладони и дотронулась до нее.

— Верь мне, я защищу тебя и когда не-будь мы будем сиять ярче всех звезд.

Она притронулась к моей руке и исчезла, осталось лишь мое отражение, которое уставшее и испугано смотрело на меня.

— Блин. — Валдиц пораженно попятился назад.

В дверь кто-то позвонил.

— Тихо! — я скомандовала это коту и покосилась на скульптурку. Все всё поняли.

Наташа приветливо улыбнулась и зашла в квартиру, что-то в ней изменилось, я не могла уловить что. Она бросила сумку и обувь на пол, и как-то необычно легко заскочила на диван.

— Позвони Нине….вы уже сто лет не общались!

Я села напротив нее, собрала бумаги и улыбнулась. И начала рассказ про свои нелегкие и тяжелые будни.

— С Артемом! — именно этой фазой закончилось мое повествование. Фразу издала Наташа громко хлопнув в ладоши. — И как он? Грязные подробности!

Я отмахнулась, но она злобно захихикала и начала хлопать в ладоши. Затем ее взгляд перевелся на листы бумаги. Она потянулась к ним, вообще, в действиях Наташи было что-то глуповатое и диковатое, даже не понятно откуда.

— Нат, это именно то, ради чего я тебя пригласила. Борис исчез. Оставил мне свои рисунки. Поехали?

Она кивнула.

На первом рисунке была четко прорисована Рошель. Ничего примечательного. Она сидела в своем клубке, за своим столом.

— Рошель… — я отложила листок.

Следующая картинка меня заинтересовала… На ней был молодой парень. Он был очень растерянным на вид. Знакомый такой. На заднем плане были несильно прорисованы две девушки. В одной я узнала свою будушюю дочь Милу. Она держала его под руку. Другая девушка стояла в стороне. Около картинки была подпись. Севильеа, Люда, Данил. Затем в скобочках — твои сын, дочь и Льета.

Спасибо, Борис, мне не интересно, что будет со мной лет через двадцать.