Дневник княгини Варвары Туркестановой, фрейлины Ее Императорского Величества Марии Фёдоровны, за 1818 год.

В девять часов я отправилась на мессу в нашей церкви, а по возвращению принимала гостей, которые задержали меня до полудня. Поскольку в этот день я дежурила, то мне пришлось ехать в Луисбург. Вдовствующая королева приказала подать завтрак в маленьком домике, который принадлежит ей и расположен в одной миле отсюда. Он называется Монрепо. Прежде чем приехать туда, мы остановились в Фаворите, другой загородной резиденции. Она поражает не только чудесным расположением, но и поддерживаемой там чистотой. Королева, показав нам все комнаты «Монрепо», предложила позавтракать. Правда, завтрак превратился в обед. На нем присутствовали придворные дамы и кавалеры, а также мы, приехавшие с визитом. Кормят у Ее Величества очень плохо: жидкие подливки и, кроме того, ни одного горячего блюда. Я скромно взяла себе чашку бульона и яйцо всмятку. Я заметила, что королеву обслуживали отдельно и что ей принесли только овощи. Действительно, она почти не ест мясо, а все овощи были сварены в обыкновенной воде. После завтрака состоялась небольшая беседа. Затем мы посетили старую часовню, построенную в глубине парка. Раньше в ней шли католические службы. Часовня представляет собой смешение старинного и современного стилей. Расцвеченные витражи не сочетаются с потолком, которого, должно быть, отреставрировали не так давно. Выйдя из часовни, мы спустились в своего рода подземный грот, где я увидела весьма странную вещь. Двенадцать фигур в натуральную величину, изображающих рыцарей-храмовников, сидели вокруг круглого стола. Один из рыцарей, вероятно их предводитель, был одет иначе, чем все остальные. Перед ним лежала книга, которую он как бы внимательно читал, а другие якобы слушали его с особым почтением. На столе мы увидели также череп, две скрещенные шпаги и несколько инструментов, которыми, как я полагаю, пользуются масоны. Эти фигуры настолько хорошо сделаны, что их можно принять за живых людей. Недалеко от этого грота находится еще один, меньших размеров, где мы увидели такого же отшельника, как и храмовники. Он приподнимался, клал очки и смотрел на входящих, что производило весьма забавное впечатление. Перед тем, как покинуть Луисбург, мы гуляли в прекрасном парке, где находятся два охотничьих домика, один из которых называется «Дианенхаус». Прогулка была настолько продолжительной, что мы вернулись только в половине шестого. Нужно было сразу же заниматься туалетом, поскольку предстоял обед в присутствии всего двора. Закончив обедать, мы отправились на спектакль. Давали «Итальянцев в Алжире» на музыку Россини. Я очень устала. Повторяю: не существует на свете такого здоровья, которое могло бы выдержать подобный образ жизни.

10 октября.

Какое наслаждение я испытала, проведя у себя три четверти дня. Поскольку я приняла слабительное, то при дворе учли это обстоятельство, вынуждавшее меня пребывать в покое. Императрица уехала утром, чтобы посетить склеп, где похоронены или вернее покоятся ее родственники. Обедали мы в узком кругу. В течение дня мне нанесли визиты несколько особ, в том числе Шенк, бывший министр Вюртенберга при нашем дворе. Я нашла, что он поглупел еще больше. Он наговорил мне множество глупостей и сказал, что влюблен в Лизу Браницкую и даже просил ее руки. Полагаю, что эта любовь и натолкнула его на мысль поступить на русскую службу. Ко мне он пришел посоветоваться по поводу своего блестящего плана. Можете себе представить, какой ответ я ему дала! Вечер мы вместе со всем двором провели у графа Цеппелина. Там состоялся концерт скорее любителей, чем актеров. Госпожа Банк, фрейлина королевы, госпожа Самойлова и ваша племянница Браницкая играли на фортепьяно. Знаменитый актер по фамилии Эсслер декламировал некоторые отрывки. Ничего не слыша, я повернулась к госпоже Ливен, чтобы попросить ее сказать мне, о чем идет речь, но она спала глубоким сном. Говорят, что императрица последовала ее примеру. В перерывах между музыкой и декламацией подавали чай, пунш, мороженое и конфеты. Цеппелин сам обслуживал короля. Его супруга сделала представление императрице, а затем королеве. Дом обер-камергера считается первым в Штутгарте, но надо видеть, как экономно они живут. Лестницу освещали две лампы, которые погасли сразу же после нашего приезда, а в салоне еле-еле горела только одна. Без свечей вообще ничего не было бы видно. За концертом последовал ужин, и хотя он закончился в половине двенадцатого, я поехала проститься с вашей сестрой. Я как раз только что вернулась от не. Часы пробили два часа. Доброй ночи!

11 октября.