Пожалуй, сегодня мне придется засесть за алгебру, решил я. Это самый трудный для меня школьный предмет. Так что информация насчет завтрашней контрольной пришлась мне весьма кстати.
В дневнике было написано что-то еще. Я уже собрался читать — но тут раздался телефонный звонок.
Я застонал от досады. Сейчас мне ужасно не хотелось ни с кем говорить. Мне требовалось узнать все до конца про завтрашний день.
Я схватил со стола телефонную трубку и поднес к уху.
— Алло?
— Привет, Алекс. — Я мгновенно узнал голос Тессы. — Что делаешь?
— Хм… работаю над своим дневником, — ответил я. — Вообще-то, мне совсем некогда болтать с тобой. У меня сейчас получилась необыкновенно интересная запись. Я таких еще ни разу не писал. Мисс Голд сойдет с ума от восторга, когда прочтет.
Тесса засмеялась.
— От скромности ты не умрешь, — съязвила она.
— Мне некогда с тобой болтать, — повторил я.
— Ну ладно, я просто хотела задать тебе один вопрос, — сказала Тесса. — Так могу я репетировать с вашей группой или нет? Ты разговаривал с Чипом и Шоном?
— Да, — ответил я. — Мы решили принять тебя в нашу группу. Если ты и в самом деле умеешь петь.
— Ура! — радостно воскликнула она. — Алекс, вы не пожалеете об этом. Правда. Я хорошо пою. И еще знаешь что?
Я бы мог поспорить на что угодно, что знаю.
— Я поговорила со своим дядей Джоном. И он, возможно, предоставит нам хорошее место для репетиций. У него пустует большой гараж.
— Как здорово! — воскликнул я, стараясь, чтобы в моем голосе прозвучало удивление.
— Дядя Джон хочет нас послушать, — продолжала Тесса. — Он сказал мне, что если мы подготовимся достаточно хорошо, он пригласит нас играть в его ресторане.
— Круто, — заявил я.
— Можно я приду сегодня к тебе? Мы вместе отрепетируем некоторые песни.
Я скорчил недовольную физиономию, хотя эта зануда меня и не видела.
— Нет. Сегодня не получится, — буркнул я. — Я не могу. Мне нужно готовиться к контрольной по алгебре.
— Контрольной не будет, — беззаботно ответила Тесса.
— Что? Как это не будет? Что еще за новости? — спросил я.
— Миссис Калтер заболела, — весело ответила Тесса. — Она приходила сегодня на прием к моей маме.
Мама Тессы врач-терапевт.
— Мама говорит, что миссис Калтер серьезно больна, — продолжала девчонка. — Она не появится в школе по крайней мере до конца недели. Поэтому… завтра у нас никак не может состояться контрольная по алгебре.
Я едва не расхохотался. Мне даже пришлось зажать себе ладонью рот, чтобы смолчать.
— Вот это прекрасная новость, — выдавил я из себя.
— Я уже обзвонила всех и сообщила, что контрольной не будет, — сказала Тесса.
— Круто! — воскликнул я.
Я закрыл ладонью микрофон и дико гоготнул, не в силах больше сдерживаться.
Вот и в этой контрольной я буду на высоте. А эта воображала провалится!
Меня переполняло такое счастье, что я даже поцеловал дневник!
Прошло еще несколько минут. Наконец мне удалось избавиться от Тессы, и я вскочил на ноги и стал бешено скакать по комнате. А в заключение исполнил танец дикарей.
— Тесса провалится! — распевал я, выбрасывая в воздух кулаки. — Тесса провалится! Тесса провалится!
Бедняжка Тесса, подумал я. Как ей не повезло! Ведь у нее нет дневника, предсказывающего, что ее ждет на следующий день.
Тут я вдруг вспомнил, что не дочитал до конца запись в дневнике. Что там осталось еще одно предложение.
Когда я схватил дневник со стола, меня переполняло счастье. Настолько огромное счастье, что даже немного кружилась голова.
Однако мое настроение резко изменилось, когда мои глаза пробежали по последнему предложению завтрашней записи.
Я невольно ахнул — и тупо уставился на прыгающие учебники, не веря своим глазам…
Глава XIII
СКВЕРНЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ
Нет!
Я закричал.
— Не может этого быть!
Я уставился на последние строчки. Несколько раз поморгал и прочитал их еще раз:
— Ничего подобного не должно произойти! — громко заявил я.
Дневник, вероятно, ошибается. Вообще-то я очень осторожно хожу по улицам. Я никогда не перебегаю дорогу, не поглядев по сторонам.
Тогда почему же там так написано?
И как он может ошибиться в этом, если все остальные его предсказания сбываются?
Я резко захлопнул тетрадку и засунул ее в ящик стола.
Мое сердце бешено колотилось. Завтра я должен быть особенно осторожным, — сказал я сам себе. Просто сверхосторожным — и тогда предсказание дневника не сбудется.