Дневник кота-убийцы. Все истории

Вот и я не вышел. Промелькнувшая было мысль податься домой исчезла, испарилась без следа, и я сделал ноги.

Я его не убивал!

(Предупреждение. Слабонервным эту главу лучше пропустить. Настоятельно рекомендую: нехорошая она.)

Я брёл по улицам. Шли часы. Я становился всё голоднее.

И голоднее.

И голоднее.

Все крышки на мусорных баках были плотно закрыты. Я осматривал дворы один за другим в поисках добычи, в надежде, что какая-нибудь добрая душа оставит для ежей хоть блюдце с молоком.

Но тщетно.

Дошёл до конца улицы.

Ничего.

Вздыхая, потащился назад. Вот тогда-то я и увидел его в траве под ногами.

Птенец.

Я его не убивал! Понимаете? Наверно, он выпал из гнезда после того, как я прошёл в первый раз. (Вероятно, от испуга.)

Но он был мёртв. (Притом свеженький.)

А я хотел есть.

Я потрогал его лапой.

– Ну давай же, – подбодрил я себя, – не будь такой мямлей. Это же мясо. Свежее мясо. Вкусная, традиционная пища. А ты очень голоден.

Увы! Голоден, но не настолько. Нет, не настолько.

Белла, и Тигр, и Снежинка оказались правы.

Гадость! Фу!

Фото моего красавца Таффи

И вот стою я и пытаюсь убедить себя, что птенец на вкус не хуже пепперони, как вдруг на меня падает тень.

Из дома показалась женщина.

Я смотрю на неё. Она на меня. Я-то на неё смотрю, потому что она соорудила себе причёску наподобие мягкого мороженого в стаканчике. А она смотрела, потому что, видать, приняла меня за подарок с небес.

– Кот! – Она заметила несчастного заморыша у меня в лапах. – И явно охотник! Ты и мышей ловишь? А то у меня на кухне под дверью какое-то шебуршание. Боюсь, уж не грызун ли!

По тому, как она произнесла слово «грызун», было видно, что особа весьма требовательная. Но я устал и проголодался, и подумал: а что, собственно? Некоторые коты вынуждены зарабатывать на пропитание. Можно попробовать.

И я оказался прав, что решился. Ибо жизнь порой бывает верхом блаженства! Мисс Уиппи посчитала, что я стану ловить мышей, если меня не кормить, но она не знала, что я ас среди асов в обращении с помойными вёдрами. Всякий раз, как она выходила, я наступал на педаль и выуживал то недоеденный кусочек мяса, то остатки цыплёнка. Насытившись, я унёс добычу в сад и зарыл позади клумбы с люпинами.

Она ничего не заподозрила, поскольку шуршание прекратилось. (Это оказался всего-навсего сухой листок, застрявший в щели под дверью. Я его выковырял, и – оп-ля! – грызунов как не бывало.)

Три ночи подряд она возносила мне хвалу:

– Ты просто чудо, Кискинс. Ты мне очень пригодишься на вилле в Испании.

Вилла в Испании? Она что, миллионерша?

Похоже на то. Сперва купила мне красивый ошейник, отделанный драгоценными камнями, и корзину для сна в форме лебедя. (Мрррр!) Потом принесла стильную мисочку для воды. На следующий день даже повезла в город фотографировать. Да! Это вам не какая-нибудь дешёвка типа «Стой спокойно, на моём мобильнике медленная камера», как в доме Элли. Мисс Уиппи заказала мне студийный портрет! Фотограф усадил меня на подушку и вежливо – вежливей не придумаешь – попросил не отворачиваться от камеры.

– Кискинс! Посмотри, пожалуйста, сюда. Да! Так гораздо лучше.

Он нащёлкал дюжину разных снимков, и, должен сказать, весьма недурных. Куда лучше, чем на тех ужасных объявлениях «Потерялся кот». Так они мне глянулись, что захотелось показать моей бывшей неблагодарной семье, чего они лишились. Я взял один снимок за уголок (только бы слюнями не закапать) и медленно, аккуратно понёс к своему бывшему дому через весь город.

Элли сидела на крыльце и лила горькие слёзы.

Я спрятался за кустом.

– Ох, Таффи! – плакала она. – Ох, Таффи! Тебя так долго нет! Я так соскучилась! Ох, Таффи, когда же ты вернёшься домой?

Домой? Ха! Пардон, конечно, но теперь у меня новый дом. Гораздо, гораздо лучше прежнего. Дом, где я отлично питаюсь и люди ценят мою красоту.

Я выплюнул фотографию. Ветер подхватил её и мягко опустил на дорожку прямо перед Элли.

Она подобрала её и вытерла слёзы, чтобы лучше рассмотреть. И взвыла:

– Не-е-ет! Это же Таффи! И я этой фотографии раньше не видела!

Вот именно, детка. Эта фотография гораздо круче и красивее, чем вы делали.

Элли ринулась в дом. Скрываясь за кустом, я подглядывал в окно. Элли мотала фоткой перед лицами родителей.

– Мам! Пап! Глядите! Таффи, наверно, похитили! Видите? В доказательство котокрады подкинули снимок.

Должен признать, мама Элли встревожилась. Но Мистер Не-Ждите-Что-Я-Раскошелюсь лишь пробурчал что-то неприятное вроде «Если этот дрянной кот стоит хоть горсти мелочи, то я банан». Не будь я в бегах, я бы на него сейчас плюнул. Прямо в лицо.

Элли снова разревелась, и я спрыгнул. Не жалейте её! Не смейте! Она сама виновата! Пусть теперь страдает по любимому Таффи. Надо было раньше думать – вместо того чтобы грезить о слащавых котятах.

И нечего беспокоиться за эту девчонку, говорю вам.

Побеспокойтесь лучше обо мне.

Я лично так и сделал. Вдруг сообразил, что, если быстро не вернусь, строгая мисс Уиппи может выбросить мусор, прежде чем я добуду себе ужин.

И я поторопился.

Кошмар Кошмарыч