Дневник леди Евы

Они снова разъезжаются. Еще по копью. Снова взмах флага. Кони несутся вскачь. Теперь оба явно рассчитывают на прицельный удар. Ричард целится в центр щита противника, сильный удар в область сердца может быть смертельным, даже если копье не пронзит тело, а только пробьет щит. Джейсон целится в шлем. Зрители кричат. Многие из них на стороне Джейсона.

— Что он делает… — бормочет Роджер, — ударом в шлем удобнее выбивать противника из седла, а не убивать…

— А что будет, если он выбьет Дика из седла? — рассеянно поинтересовалась Ева.

— Тогда они продолжат бой пешими на мечах.

Это казалось невыгодным для Джейсона, он был гораздо миниатюрнее противника, его удары не так сильны, хотя на его стороне превосходство в скорости.

И снова молодого рыцаря прямо-таки отбросило назад. Ева знала, что под нагрудником у него кольчуга, на которой напротив сердца — массивная золотая бляха в форме солнца, она сама настояла на таком "украшении", поэтому проникающей раны она не боялась, но удар все-таки был очень силен. Но Джей снова выпрямился, хоть на этот раз с трудом. Зато его противник как-то поник в седле, но тоже выправился. Видимо, удар оглушил его. К тому же он уже держался не так уверенно. Этого упрямца не удалось выбить из седла ни с первого, ни со второго удара.

— Все, последнее копье, — сказал Роджер, — Потом, по правилам этого турнира, они будут биться на мечах.

Ричард оживился. Видимо, его вполне устраивал поединок на мечах, где он чувствовал свое преимущество. Снова противники разъехались в разные концы ристалища. В движениях Ричарда появилась какая-то ленца. Наверное, он уже видел продолжение схватки на своих условиях. В поединке на копьях многое решает скорость коня и вес рыцаря. Чем тяжелее противник, тем труднее выбить его из седла. Но вес может играть и против…

Когда соперники дождались сигнала, они прямо-таки сорвались с места, заставив коней бежать быстро, как только можно. Казалось, они летели над землей навстречу друг другу. Ричард снова целился в сердце, а Джейсон — в голову, но в последний момент он опустил копье, совсем чуть-чуть… Страшный удар! Сильнее, чем оба предыдущих! Казалось, что оба рыцаря разбились вдребезги, в такие мелкие щепки разлетелись их копья! На этот раз Джейсон чуть не вылетел из седла, неимоверным усилием сохранив равновесие, но позже повалился на шею коню. Его пробитый щит упал с руки. Все пришли в движение, кто-то побежал на ристалище. Ева не помнила, как оказалась внизу, под помостом, и понеслась на поле. Джей слабо шевелился. Оруженосцы и слуги снимали его с коня. Когда его положили на землю, она первая стащила с него шлем. Это считается плохой приметой, когда шлем снимает женщина, но ей было не до условностей. Лицо молодого рыцаря было очень бледно, на латах — огромная вмятина, как от удара кувалдой. Но признаков разрыва легкого или травмы сердца не было, и Ева приказала отнести его в палатку, положив на что-то твердое. Побежали за доской.

— А он, он? — Джей показывал в сторону соперника.

— Он мертв, — сказал невесть откуда появившийся Роджер. Ева подняла голову. Действительно, это было видно даже издали. Оруженосцы ловили лошадь, которая бежала трусцой, волоча за собой застрявшего ногой в стремени рыцаря. Там, где шлем переходил в нагрудник, из стыка торчал длинный заостренный кусок дерева. Копье проткнуло шею.

— У нашего сына всегда был очень точный удар копьем, — сказал Роджер.

Травма Джейсона оказалась серьезной, но не опасной. Треснула кость грудины и три ребра оказались сломаны, хорошо, что не проткнули легкие. В городе у сэра Роджера нашлись знакомые, и молодого рыцаря осторожно перенесли в их дом. Джей, несмотря на рану, был очень доволен. Он все же стал победителем.

У таких доспехов стык между шлемом и нагрудником — слабое место, — говорил он матери и отцу, полулежа в подушках, — Главное — попасть в него, а это очень трудно, я в первый раз не смог, зато во второй раз помог его шлем, он был круглый, и копье соскользнуло туда, куда надо. Он был слишком тяжелым, его вес усилил удар, и даже железо не выдержало. Просто повезло! Но клянусь, я бы и на мечах ему не уступил!

Ева молчала. Как скажут лет через пятьсот, победителей не судят. Роджер только покачал головой. Джею присудили награду за мужество и стойкость — массивный стеклянный кубок, оправленный в золото, а вручил его сам принц Уэльский, навестив больного. Леди Ева позабавилась, разглядев клеймо мастера на кубке. Это была буква "V", составленная из лавровых веточек — личный знак маэстро Винсенте. Самого мастера уже не было в Англии. Два года назад маэстро обнаружил, что у него есть дочь — прелестное двенадцатилетнее создание. Маэстро Винсенте привязался к ней так, как умел только он — моментально, крепко и всей душой, и загорелся идеей вернуться с дочерью в родную Венецию. Расставание было теплым и грустным, но убедить упрямого венецианца остаться не смог и сэр Роджер.