Дневник любовницы мафии

— Он послал Константину фото, где развлекался с его девчонкой — с Лизой Степановой. Ой, что после этого началось. Что голову в гильотину сунуть. Да, Алекс вообще в последнее время ведет себя как настоящий самоубийца. Не знаю что такое с ним случилось… — покачал головой Макс.

— Когда?

— Что когда?

— Фото послал когда? — Я понимала, что конкретно палюсь, но пребывала в бешенстве, и мозги у меня отключились.

— Где-то в конце лета.

Сразу после моего обращения на Олимпиаде. Я зажала рот рукой. Моя Лиза… Это я ее подставила? Я с ненавистью взглянула в сторону Алекса. Он на брудершафт пил шампанское со своей новой подружкой. Я правда, искренне верила, что новый год будет лучше старого, ведь он будет без Алекса…

Глава 10

Я вернулась с этапа гран-при уставшая, но счастливая. А все потому что без меня Максим доделал квартиру. И, войдя в двери, я просто застыла в изумлении. Не потому что много что поменялось, а потому что все было совершенно как нужно. Не только квартира, а моя жизнь. Наладилось. И это было великолепно! Это было то, что я хотела. Не зря столько времени было потрачено, чтобы объяснить как и какую полочку я хотела повесить вот в тот угол на пять миллиметров ниже, чем планировалось изначально. И не зря я мучилась в школе. Все плохое… ушло. Ушел почти год на отделку, обстановку и так далее, но это того стоило.

Я села на диван и уставилась на свадебную фотографию моих родителей, ту, где они садились в красивую старинную машину.

Я была на пороге чего-то нового и прекрасного. Я была на пороге университетской жизни, в которой будет все так, как я захочу. Я никому не позволю снова разрушить мою жизнь. Никому. Я выжила. Я сбрасываю все наболевшее как ненужную шкуру. Я никому не позволю снова все разрушить. Все, жизнь входила в прежнее русло. Никакого криминала. Никаких Алексов!

Начались репетиции последнего звонка. Меня поставили в задний ряд, хотя я и не была высокой. Но даже то, что я стояла так, для галочки, не напрягало. Разве что курсы и приближающиеся экзамены. Я не глупа, но прилежной ученицы из меня не вышло, и если в обычное время все прокатывало, то сейчас аукнулись пробелы, пришлось поднапрячься. Даже был разговор с тренером о том, чтобы пропустить этот сезон. Она не пришла в восторг, однако понимала, что моя жизнь не будет вечно связана с гимнастикой и претензий не высказывала.

На одно из последних занятий я немного опоздала. Настя и Оля виновато взглянули на меня: трехместных парт нам сегодня не досталось. Потому я села в самый конец аудитории и уставилась в окно, стараясь справиться с подступающей паникой. Но, оказалось, я пришла не последней. Запыхавшийся и далеко не радостный в аудиторию влетел Артур, на ходу извиняясь без тени раскаяния в голосе. Преподавательница на него недобро посмотрела. А он просто отправился на место. Затем заметил, что я сижу одна, вернулся, обошел преподавательский стол и уселся рядом со мной.

— Привет, — сказал он. Я заметила, что Настя обернулась и не скрываясь на нас смотрит.

— Ты нарушил покой моего одиночества, — патетично заявила я.

— Надеюсь на это.

Преподавательница не радостно на нас взглянула, и я уставилась в тетрадь с завидным интересом. На Артура внушение, однако, подействовало меньше.

— Как экзамены?

— Приближаются! Давай н-не сейчас. Он не обиделся и опять же не проникся.

— Как клуб?

— Стоит на месте.

— Сходить туда не собираешься? Я бы нечаянно пришел в то же время и увел тебя у очередного симпатичного мальчика.

— Увел меня? — засмеялась я и попыталась замаскировать смех под кашель. — Ты хоть просвети меня, когда такое было!

— Последняя парта! — воскликнула преподавательница, и я непроизвольно залилась краской. Артуру хватило совести извиниться.

Это было пятнадцатое мая. День нашей с Алексом встречи. Я выставила Надю к Максу и осталась дома одна. Осознание, что прошло целых двенадцать месяцев, признаться, застало меня врасплох. Полгода тумана и попыток забыть о случившемся. Полгода лихорадочных попыток наладить и срастить то, что осталось. Худо-бедно удалось. Я написала Лизе письмо, оставила ноутбук открытым на столике рядом и легла на диван, закинув ноги на спинку. Я руке я зажала бокал с красным вином. Я повернула голову в сторону и посмотрела на фотографию, которая символизировала псевдопраздник. Рядом лежала свеженькая веточка сирени. Я поставила бокал на стол и поднесла соцветие к носу. Нежные цветы ласкали мою кожу приятным холодом. Хотела бы я сказать, что мне удалось не заплакать, но это ложь. Я снова потонула в жалости к себе, не стала учить уроки, забила на все на свете, я просто лежала на диване в одиночестве и пила вино, которое мне притащил Дима еще лет сто назад.

После бутылки вина я решила с Алексом поговорить. За неимением настоящего и сгодилась фотография. Спустя год у меня нашлось эпитетов не меньше, чем в день прилета из Эстонии. А закончилось банальнее некуда:

— Я тебя ненавижу, — сказала я и сбросила фотографию со стола. Стекло в рамке в очередной раз треснуло.

А потом я вышла на балкон и долго смотрела на догорающие огни города.