Дневник maccolit’a. Онлайн-дневники, 2001–2012 гг.

Задумавшись, как птица канарейка,
Булавочным глазком кося в тетрадь,
Я не устану молча повторять:
Зима-злодейка! Замели метели
По всем дорогам, и не видно цели,
Себя в неволе попусту не трать!

И клювик приоткрыв от удивленья,
Линейкой ржавых прутьев окружен,
Я буду заметён, запорошён.
На рисовом зерне нельзя пророчить!
Но так легко метелью одурачить,
Когда вертлявый хохолок смешон!

Когда пшено с водою на подносе,
И песню петь по расписанью в час,
Оставь вопросы разрешать за нас
Тому, кто корм по клетке рассыпает.
Он знает много, ничего не знает,
Пропой ему, дружок, в последний раз!

1967

Джойс Дидонато 27 ноября

Набрел сегодня на канале Mezzo HD на «Севильского цирюльника». Ну, Россини – мой любимый композитор, стал смотреть и слушать.

Сразу же обратила на себя внимание одна странность. Постановка вполне традиционная – старинные костюмы, скупые, но традиционные декорации. Но при этом присутствует режиссерский кунштюк.

Авансцена расположена ниже основной сцены, где происходит действие, примерно на полметра. И на этой авансцене поет и двигается лишь один персонаж – Розина. Она в прекрасном розовом платье и при этом – в инвалидной коляске.

Все остальные исполнители – выше уровнем, на основной сцене. При этом она иногда подъезжает к краю, чтобы с кем-то обняться, что-то ей передают и т. п.

Ну, новшествами на оперной сцене удивить трудно. Весной смотрел того же «Севильского цирюльника» в современной интерпретации с мотоциклами на сцене и с мобильными телефонами у персонажей. Но концепции образа Розины в инвалидной коляске не понял. Неужели, думаю, девушка (красивая, кстати, и с прекрасным меццо-сопрано) – с ограниченными возможностями, как принято говорить?

Весь спектакль она исправно проездила на авансцене.

Дождался конца. Грянули аплодисменты, исполнители вышли на ту же верхнюю сцену, обернулись к кулисе и зааплодировали. И на авансцену в той же коляске выехала Розина.

Гром оваций.

Титры сказали, что исполнительницу зовут Джойс Дидонато. Полез в Гугл, Яндекс, Википедию.

Оказалось просто. Она не инвалид детства, она в 2009 году, исполняя партию в «Дон Жуане» Моцарта, поскользнулась на сцене и сломала ногу. Тот спектакль она доиграла на костылях, как пишут. А дальше какое-то время пела в инвалидной коляске. Причем публика, естественно, на эти спектакли ломилась гораздо больше, чем когда Джойс была на двух ногах.

Постановка Севильского в Ковент Гарден и была осуществлена в этот период. А вообще-то она звезда мирового уровня, как выяснилось.

Выставка non-fiction 29 ноября

В кои-то веки Геликон решил поучаствовать в выставке Non-fiction (30.11–4.12) в ЦДХ. Сегодня стартовали мои сотрудники с книгами. Я надеюсь появиться на один день, в субботу 3 декабря. На это число назначены презентации наших книг.

В 13.00 – презентация моего нового романа (повести?) «Плывун», который опубликован совместно изд-вом «Прозаик» и «Геликоном Плюс». Обещанное АСТ издание было перенесено на 2012 год, и я не стал ждать. «Плывун» вместе с повестью «Лестница», написанной 40 лет назад, составляют дилогию. Там один и тот же герой, только в «Лестнице» ему 30 лет, а в «Плывуне» под 70. Место действия то же.

Издание иллюстрировано художником Александром Яковлевым. Представлять книгу собирается Дм. Быков.

Книга выходит в серии «Все книги А. Ж.», в которой уже вышли 3 тома, 2 из которых выпущены как BOOK-ON-DEMAND. Всего предполагается 12 таких томов, если Бог даст.

Фоторепортаж с выставки 5 декабря

Все было тихо-мирно. Масса дремал над стопками своих книг, торговля шла вяло.

И тут пришел Быков.

– Слушайте все! – вскричал он. – Новый роман моего любимого писателя! Стругацкий плакал над этой книгой! Продолжение легендарной «Лестницы».

– Этот запрещенный в Питере роман продается здесь только один день! Спешите! Автограф автора – 250 рублей, роман в подарок! Педофилия, разжигание национальной розни! Валентина Матвиенко лишилась должности благодаря этому роману!

– Пять процентов сбора с продаж пойдет на питание умирающих бобров в Карелии!

– Олег Меньшиков готовится сыграть главную роль в «Плывуне»! Андрей Белый умер от зависти. Бобры устроили акцию гражданского неповиновения! Тираж романа пошел под нож! Разжигание национальной розни в полный рост!

Светлые слезы катились у Массы из глаз. За полчаса Быков продал весь запас – 5 пачек.

Весь гонорар за свой пиар-спич Быков отдал умирающим бобрам.

Бобры были спасены от голода, а издательство от краха.