Дневник maccolit’a. Онлайн-дневники, 2001–2012 гг.

Моя сестра Наталья Николаевна, на 8 лет младше меня, вернулась из Лондона, где она провела полгода в гостях у своей дочери Элико и ее английского мужа Стива с редкой фамилией Смит. Вела хозяйство и присматривала за своими английскими внуками Джеймсом и Джерардом. Им типа 10–11 старшему и 8–9 младшему, если я не ошибаюсь.

Общается она с ними по-русски, они ее понимают.

Эти мои внучатые племянники имеют достаточно впечатляющий набор кровей. К нашим семейным русско-польско-греческим примешались грузинская и английская.

Возможно, есть и еще, я плохо знаю родословную Стива Смита.

Он массивный кудрявый брюнет, почти как Быков. Работает во Франкфурте, на weekend приезжает домой в пригород Лондона, где у них собственный дом, купленный в какую-то безумно длительную рассрочку.

Джеймс и Джерард

Стив – деспо́т в семье. Он неплохо знает русский, когда-то жил в России и занимался здесь каким-то бизнесом, тогда и познакомился с Элико.

Он входит в кухню, мгновенно оценивая обстановку, проводит пальцем по какой-нибудь поверхности, придирчиво смотрит на палец. Наташка наша – чистюля, но она его боится, вдруг где-то обнаружится пыль.

Стив и Элико

В один из ее приездов (а ездит она туда каждую зиму) у них произошел какой-то конфликт на бытовой почве. То ли Наташка неосторожно съела какой-то йогурт Стива, то ли что еще. Они поругались, а утром, открыв холодильник, Наташка обнаружила протянутую поперек камеры заграждающую ленту, на которой крупными буквами по-русски было написано:

ЗДЕСЬ ВСЁ, БЛЯДЬ, МОЁ!

То есть язык он знает сносно, как видите. Ну, Наташка тоже за словом в карман не лезет. Кто читал мой роман «Потерянный дом», тот, возможно, помнит сестру Демилле Любашу с ее выводком интернациональных детей. Это моя сестра, хотя дочь у нее всего одна.

Когда-то Наташка была студенткой Первого меда, была красавицей и познакомилась с аспирантом из Тбилиси Ираклием Пагава, который писал диссертацию в Институте гриппа. Они поженились, и вскоре Наташка родила дочь Элико.

Наташка

Ираклий Пагава, по слухам, сейчас типа министр здравоохранения Грузии или что-то в этом роде. Он очень гордился своим княжеским происхождением, как водится, за что однажды на семейном сборище, еще когда был жив отец, получил от меня по морде. Совершенно неожиданно для меня, я сам не успел понять, как вдруг съездил его по физиономии, после того как он достал меня своим княжеским бахвальством за обедом.

А вообще вполне нормальный тип. Наташка с ним давным-давно развелась.

Стив возник как арендатор комнаты в квартире Наташки, доставшейся ей от родителей. Это был ее единственный капитал и приработок, она получала нищенскую зарплату врача в медсанчасти какого-то закрытого института и сдавала одну из комнат квартиры студентам и другим приезжим с пансионом через какую-то организацию, ведающую приемом иностранцев.

Стив был одним из них, познакомился с Элико, ну и… Короче, моя племянница уже больше 10 лет живет в Лондоне, работает, прекрасно говорит по-английски и проч.

Я все собираюсь у них погостить, но пока не получилось.

Сестра появилась у меня сегодня, стала по старой привычке лечить (в прямом значении слова), что-то готовить и хозяйничать на кухне, пока жена была на работе, пообсуждали наши проблемы, и стало как-то по-старому, когда живы были родители и наша семья была сплоченнее, регулярно собиралась за общим столом и центром семьи была наша матушка Антонина Илларионовна.

Ее гены в этом смысле передались сестре и еще моей старшей дочери.

И это правильно было и даже по-хорошему консервативно, без всяких империй и глобальных интересов России – просто семья как незыблемая основа государства.

Александр Матвеевич Шарымов (1936–2003) 21 марта

Сегодня хоронили Александра Матвеевича Шарымова, моего старого друга, с которым я знаком приблизительно с 1966 года.

Он окончил филфак, отделение журналистики (тогда отдельного факультета журналистики еще не было), его однокашниками были такие известные впоследствии люди, как чемпион мира по шахматам Борис Спасский и поэт Лев Лосев. Когда мы познакомились, он работал на Ленинградском радио и вел передачу «Пестрая шкала», во многом предвосхитившую современные форматы радиопередач. Он обладал совершенно уникальным голосом, который я могу сравнить по глубине, тембру и наличию обертонов лишь с голосом певца Леонарда Коэна – густой красивый баритон, благодаря которому Шарымова часто приглашали озвучивать дикторские тексты к научно-популярным и документальным фильмам.

Читал он тексты и к фильмам, снятым по моим сценариям.

С самого возникновения журнала «Аврора» Шарымов работает в нем ответственным секретарем и тянет на своих плечах журнал при самых разных главных редакторах.