Дневник Маргариты (СИ)

Если честно, то из всех домашних Герон производил на меня самое неоднозначное впечатление, с одной стороны он никогда особо не реагировал на мои явные промахи, разве что с юмором, настороженности или агрессии не проявлял. По вечерам он любил рассказывать мальчишкам о своей молодости и армейской службе, многого недоговаривая как я понимаю. Мастерил из дерева игрушки. Как и все мужчины в доме и округе ходил выпивать и вообще с виду казался добряком. Но при этом я время от времени замечала, как внимательно он за мной наблюдает и явно что такое там про себя анализирует, не знаю правда, что именно. Но я под этим взглядом сразу как-то терялась.

Знаете, как это бывает — сидите вы, ну, например, в кафе и что-то привлекает вас в человеке за соседнем столиком. И вот вы смотрите на своего соседа, смотрите и просто пытаетесь понять почему он есть круассан ножом и вилкой. Нет, в тот момент вы не рассуждаете о том правильно ли это с точки зрения этикета или нет, вас просто привлекает само это использование приборов. Вам это кажется странным и поэтому вы сами про себя задаёте себе же вопрос: — «что за человек сидит за соседнем столиком и почему он так странно ест»? А ваш сосед в это время давиться под вашим взглядом, тайком осматривает себя и свою одежду, пытаясь понять, что не так и что вы там такое рассмотрели, чего он в упор не видит. Просто потому что он ест свой круассан так как привык это делать и не важно собственно почему.

Вот и я себя так себя чувствовала, ничего такого вроде и не делаю; ну, рассматриваю иногда свои руки, точнее оцениваю маникюр, чисто городская привычка или ругаю обувь. Она тут самая разная попадается и лапти есть и мокасины, и вьетнамки на деревянной подошве и сапоги, принцип выбора — что-кому по карману, но вида никакого. Или вот, подметаю я пол или посуду насухо вытираю вместе с сестрой, казалось бы, что тут можно сделать не так, а он всё равно смотрит за моими действиями. Всё же люди вовсе не настолько невнимательны к окружающим как это принято считать.

Так вот, книгу он у меня из рук забрал и стал её рассматривать на предмет порчи ценного имущества, можно подумать я обложку грызть пыталась, или странички вырывала с целью пустить ценную бумага на папье-маше. А говорить ведь что-то надо, ну я и начала;

— А о чём эта книга? Тяжёлая такая.

На меня посмотрели, подумали и ответили.

— Это дорогая моя Иллия «Кодекс правил и уложений для служащих во всех родах армии королевства Милар».

— А зачем он?

Ну это я уже немного под дурочку косить начала, для чего в армии правила любой понять сможет, но правда, здесь свой колорит оказался.

Герон потеснил меня на лавочке, грузно и с нехорошим стоном уместился рядом со мной. Я как-то раньше не замечала, но кажется старику что-то мешает или причиняет боль. И начал отвечать:

— Затем что в армии много всякого народу и каждый день происходит много чего, поэтому важно понимать на что ты можешь рассчитывать в данный момент и в данных обстоятельствах.

Это понятно, но как-то обтекаемо. Если честно, то с Героном я за всё время, особо-то и не разговаривала, так только просьбы всякие: позови, принеси. Точнее сейчас я с ним в первые по-настоящему вела диалог.

За окном была серая хмарь, не смотря на то что на дворе стоял полдень. Сильный холодный ветер гнал вдоль домов мелкий и колючий снег. В доме кроме меня и одноногого никого не было. Из-за отсутствия какой-либо технике, было жутко тихо, не бубнил на разные голоса телек, не пело радио, и интернет не демонстрировал навязчивую рекламу. Жутко. Я так и не привыкла к это тишине. В Москве это как-то по-другому всё воспринимается, всегда знаешь, что глухой шум в квартире — это соседи, за окном без перерыва туда-сюда проносятся машины, из дома напротив кто-то заглядывает в твои окна. И люди, конечно люди, они всё время куда-то движутся в любое время суток, хоть ранним утром, сонным днём или глухой ночью, куда они у нас все всё время идут?

Боже, в этом бревенчатом доме даже часы не тикали, хотя если бы тикали, я бы умом тронулась. Герон сидел рядом и смотрел что-то в своей здоровенной книге и разговор поддерживать кажется не собирался, так что я продолжила:

— А какие случаи были?

Он посмотрел на меня эдак с прищуром словно подозревал в чём-то или сомневался.

— Да видишь ли девочка, в армии есть и простолюдины и знать и вообще люди так сказать разного сословия и разных привилегий и ведут себя эти самые люди по-разному. А армия на то и армия что в ней и свои правила есть.

Да уж легче не стало, ну и ладно. И я перешла в наступление.

— Дед Герон, а научи меня грамоте.

Выдала я угрюма уставившись в одну точку на противоположной стене.

— А тебе зачем. Что-то раньше как-то не особо хотела?

— Да вот думаю в город перебраться.

Ляпнула я. Накатило на меня что-то.

Старик задумался, посмотрел на меня и опять ушел в себя. Минут через пять пришёл обратно.

— Знаешь, а это выход. Может для тебя так будет лучше. Замуж тебя теперь местные парни не возьмут…

И опять замолчал.