Дневник матери

Мне хочется привести письмо одной женщины-матери, серьёзно обеспокоенной тем, что не все ещё благополучно у нас с поведением детей в школе, дома, на улице, в общественных местах.

– Стоят взрослые девочки. Сзади подходит мальчик лет шестнадцати-семнадцати, закрывает ладонью глаза одной из девочек, гнёт её из стороны в сторону, как вербочку, перегибает через спину. Девочка визжит, но, кажется, довольна его шуткой. На замечание: «Ай-ай!» – юноша кидает: «А что особенного?»

Может быть, правда, ничего «особенного» в этом нет? Может быть, это предрассудки стареющей женщины? Но ведь некрасиво!

Встречаются мальчик с девочкой. «Здорово!» – подаёт руку мальчик. «Здорово!» – отвечает девочка. Тоже ничего «особенного». Но мне кажется, что это приветствие звучит грубо, особенно в устах девочки.

Сын держит за обедом неправильно ложку. На мой вопрос: «Почему ты держишь ложку, как лопату?» – тоже отвечает: «А что особенного?» Выясняется, что, по его мнению, всё равно, как есть, лишь бы поесть.

Захожу в столовую и обращаю внимание, как едят молодые люди. Прихожу к выводу, что, по их мнению, тоже, очевидно, всё равно, как есть. Они не обращают внимания на то, что из ложки у них льётся и в тарелку, и даже мимо, что на скатерти полно крошек, что мокрой ложкой они лезут в солонку и т. п.

Да, все эти недостатки верно подмечены матерью. Не все нам нравится в своих детях. С тем большей настойчивостью мы должны бороться с пренебрежением к культуре поведения.

Чтобы приучить детей к опрятности в еде, я убрала со стола клеёнку. Дети ели на белоснежной скатерти. Правда, мне то и дело приходилось её стирать, и свекровь, жалея меня, говорила не раз:

– Маша! Да постели ты клеёнку! Чего ты маешься?! Вырастут большие и на скатёрке будут есть…

Но я была твёрдо убеждена, что именно скатерть приучит ребёнка есть опрятно. Ведь на скатерть не бросишь кость, не капнешь киселя, не плеснёшь чай. Если и случается это, то грязное пятно на белоснежной скатерти, выстиранной руками матери, выглядит укором.

Не помню точно, но по правилам «хорошего тона», кажется, не полагается «вылизывать» тарелки, а положено хоть немножко да оставлять еды на донышке.

У нас нет колебаний, следовать этому правилу или нет? Всё, что подаётся детям, они обязаны съесть до последней ложки супа, до последней крошки хлеба.

Во-первых, этим не поощряется пренебрежительное отношение к пище – продукту человеческого труда. Ведь у нас в хозяйстве нет и курицы, следовательно, все отходы шли бы в помойку. А во-вторых, мы не настолько обеспечены, чтобы позволить детям разбрасываться кусками. И дети знают это и бережно относятся к хлебу.

Да и могут ли они относиться к нему иначе? Ведь в их памяти живы ещё годы войны и эвакуации, когда в иные горькие дни они мечтали о корочке хлеба.

Обедаем мы в одно время, я не поощряю еды «на ходу» по пословице: «Семь раз ели – за столом не сидели», не поощряю «таскания кусков» и уж совсем не терплю, когда дети начинают ковырять вилкой или вылавливать в супе то, что им больше нравится.

Мыть руки перед едой у нас закон. И Иван Николаевич, и я беспощадно изгоняем из-за стола провинившегося. Впрочем, эту привычку выработать у детей куда легче, чем иные думают. Надо только последить какое-то время за детьми и напоминать им, если они забыли вымыть руки. Я обязала детей мыть руки и тогда, когда они вернутся с с улицы. Мало ли какая грязь может пристать к рукам, когда цепляешься за поручни трамвая, берёшься за ручку двери, касаешься перил.

И ребята настолько привыкли мыть руки, возвратясь с улицы, что очень скоро это стало для них потребностью. Я уже не говорю о девочках, но даже Юра, иной раз придя домой и забыв это сделать, некоторое время ходит как потерянный:

– Что-то, мама, мне надо было сделать? – И спохватывается: – Ах, да! Руки вымыть! – и бежит к умывальнику.

Стало у ребят потребностью вымыть руки и после того, как они погладят кошку. Ведь на шерсти животного могут быть яйца глист! И как бы они ни любили свою Маркизку, поиграв с нею, они не забывают вымыть руки.

С вечера дети приводят в порядок свою одежду и обувь, моют галоши, чистят туфли, ботинки, стирают носовые платки и воротнички, гладят, штопают, пришивают пуговицы.

За своими брюками Юра и Валя следят особенно тщательно. Гладят их ежедневно, добиваясь, чтобы складка впереди была острой, как лезвие ножа или бритвы.

Однажды Вале представилась возможность пойти с товарищами на концерт, но в доме было выключено электричество, и Валя не смог погладить брюки. Он остался дома.

– Ну, мама, не могу же я пойти в театр в мятых брюках! – сказал он, когда я выразила сомнение: стоит ли из-за этого лишать себя концерта.

Иван Николаевич тоже был удивлён поведением Вали. Сам он, как это ни странно, нимало не заботится о своём костюме, и если бы не мальчики, поставившие себе за правило заботиться о складке на брюках отца, ходил бы с пузырями на коленях.