Дневник Мишки Клюшкина

— Я за вас ответственная, — высокомерно ответила Маринка. — Наталья Борисовна приболела, значит, я за вас отвечаю. И вы обязаны меня слушаться.

Лёшка показал ей язык и сказал:

— Ещё чего — слушаться! Ты, может, заставишь меня с милиционера шапку сбить, так что, я слушаться должен?

— Ненормальный, — отвернулась Маринка.

— Да хватит вам, — встряла в их перебранку Верка Незванова. — Идти пора, а то опоздаем.

Но мы пришли вовремя. Купив в кассе билеты, шумной гурьбой ввалились в просторный вестибюль планетария. Прозвенел звонок, и к нам вышел высокий представительный мужчина-лектор. Звучным голосом поприветствовав нас, он стал рассказывать, из каких ценных минералов и пород деревьев построено здание планетария. Мы с любопытством оглядывали стены, украшенные барельефами, и гладкие колонны. А Лёшка даже погладил одну из них.

— Сразу видно — настоящий камень, — уважительно произнёс он.

— А теперь посмотрите наверх, — призвал нас лектор.

Задрав головы, мы разглядывали сверкающие макеты первого спутника Земли, орбитальных научных и межпланетных станций. Ещё увлекательнее оказалось на втором этаже, где хранились два метеорита. У нас с Лёшкой от их вида глаза разгорелись. Ещё бы — настоящие метеориты!

Пришельцы из космоса! Мы рассматривали их выщербленные, словно закопчённые, бока, а Лёшка даже попытался приподнять один из камней — тот, что поменьше. Но не тут-то было.

— Ничего себе, — сделал открытие Лёшка, — такой махонький, а какой тяжеленный. А если бы он был величиной с дом, то тогда, наверное, пробил бы всю Землю насквозь.

Наконец лектор пригласил нас в звёздный зал. Всё здесь было необычным. Во-первых, зал был круглым, как в цирке, но ряды кресел располагались, как в кинотеатре: лицом в одну сторону. А во-вторых, посреди зала находилась странная головастая конструкция. Мы с Лёшкой хотели как следует её рассмотреть и даже забраться на металлическую голову, но лектор попросил нас занять места, и сразу же выключился свет. В то же мгновение по вогнутому потолку полетело-закружилось множество снежинок и лектор стал рассказывать про нашу Землю и соседние планеты. Вдруг «снегопад» прекратился, и слева от нас стало медленно подниматься красное огромное солнце.

— Гляди-гляди, — зашептал Лёшка, толкая меня в бок. — Конструкция шевелится.

— Вижу, не слепой, — прошипел я в ответ, и мы стали следить за поведением странного аппарата.

— Солнце — будто огромная раскалённая печь, — говорил лектор. — Температура его поверхности 6 тысяч градусов, а в глубине — 15–20 миллионов. Расстояние же от Земли до Солнца составляет 150 миллионов километров. Вдумайтесь в эти цифры! Если попробовать пройти это расстояние пешком, придётся потратить 3400 лет, а если лететь до Солнца на самолёте, то на это уйдёт 34 года.

— Ничего себе, — сказал я. — Если бы я вылетел с Земли в грудном возрасте, то домой возвратился бы в шестьдесят восемь лет. Вся жизнь в самолёте!

— До таких лет ты бы не дожил, — обронил Лёшка.

— Почему это? — опешил я.

— Помнишь, какая температура на Солнце? Сгоришь!

— Точно, — опечалился я. — Тогда полечу на Луну. Там, наверное, попрохладней.

— Естественный спутник Земли — Луна, — словно услышав мои слова, продолжал лектор. — Её поверхность неровная, изрыта воронками — это следы упавших метеоритов. У Луны нет атмосферы, поэтому температура на солнце и в тени сильно различается. Так, если бы вы захотели погреться под солнечными лучами, то температура оказалась бы +130 градусов. А если бы вы решили охладиться и убежали в тень, вас сковал бы холод в 80 градусов. Из-за отсутствия атмосферы и резкого колебания температуры биологическая жизнь на Луне невозможна!

— Вот видишь, лунатик, — пихнул меня в бок Лёшка. — Некуда тебе лететь!

— Однако люди не собираются отступать перед трудностями, — загремел голос лектора. — Мировая наука успешно развивается, и с её помощью человечество успешно осваивает полное загадок космическое пространство. Уже в обозримом будущем на Луне появятся обсерватории и даже города. Работать же на поверхности спутника Земли, как вы понимаете, придётся только в скафандрах.

— Слыхал? — радостно обернулся я к Лёшке. — Поеду работать на Луну. А придёт время, и на Луну смогут совершать туристические экскурсии все желающие.

— Ага! — воскликнул Лёшка. — Куплю билетик и прилечу похлопать друга-астронавта по плечу.

— Но, думается, билет на Луну будет весьма дорогим, — услышав Лёшкин возглас, засмеялся лектор.

— Тогда я сам сконструирую самолёт и полечу на нём, — пробубнил мой неугомонный дружок.

— Сконструируешь-сконструируешь, — успокоил я его, — так же, как дедушке кресло-качалку.

— …Если отправить до туманности Андромеды сигнал со скоростью света, то он будет мчаться 2 миллиона лет… — продолжал свой рассказ лектор. — Как вы понимаете, дождаться ответа нам не суждено. И мы, увы, так никогда и не узнаем, существует ли жизнь в других галактиках.

— Представляешь, — сказал Лёшка, когда мы вышли из планетария, — мы никогда не узнаем о живых существах с других планет.