Дневник москвича. 1920–1924. Книга 2

Несмотря на симпатии венгерцев к своему бывшему королю Карлу, он должен был под угрозой Антанты покинуть Будапешт и выехать в Швейцарию.

Несмотря на ожидания наших коммунистов, из последней германской «заворошки» ничего не вышло. О чем их коммунистическая партия заявила официально.

В церкви сегодня молились о здравии заключенных Митрополита Кирилла, Архиепископа Никандра и еще некоторых епископов. Значит, где-нибудь в Каменщиках или Бутырках целый Синод «заседает». Там же, может быть, и Саблер (если он еще жив), его в Рождественском монастыре я уже давно не вижу.

26 марта/8 апреля. Вчера к вечеру выглянуло солнышко. Значит, благовещенскую погоду нельзя назвать совсем скверной. Сегодня день солнечный, что дало возможность москвичам наблюдать частичное солнечное затмение. В 2 ч. 39 м. по новому времени солнце закрылось на две трети. Советская просветительная часть воспользовалась этим астрономическим явлением, чтобы похвастаться своей ученостью: сочинила и издала особые плакаты, хорошо разрисованные и популярно составленные, и расклеила их по всей Москве, как бы говоря: вот как у нас, затмение солнца — и то предусмотрено!

Из стенографического отчета съезда Цектрана вычитываю сообщение т. Лозовского, что «германские транспортные рабочие поглядывают на нас не очень нежно», что «в Англии революционных союзов жел. дорожников мы почти не наблюдаем»; что «в настоящее время во всех странах имеется около 40 млн. организованных рабочих и среди них около 5 млн. транспортных», а из последних, по словам Лозовского, «на стороне Москвы имеется не менее 1/5 части». Там же читаю и Ленина. Вот несколько слов его, стоящих отметки: «Что касается помещиков и капиталистов, то мы их в первую кампанию победили, но только в первую, а вторая будет уже в международном масштабе. Воевать против нас современный капитализм, будь он даже в сто раз сильнее, не может потому, что там, в передовых странах, рабочие сорвали ему войну вчера и сорвут сегодня еще лучше, еще вернее, потому, что там последствия войны разворачиваются все больше. Мелкобуржуазную же стихию у себя дома мы победили, но она себя еще покажет, и это учитывают помещики и капиталисты, особенно те, кто поумнее, как Милюков, который сказал монархистам: посидите вы у себя, помолчите, потому что иначе только будете укреплять Советскую власть.» И дальше: «эту мелкобуржуазно-анархическую стихию мы не победили, и от победы над нею сейчас зависит ближайшая судьба революции. Если мы ее не победим, мы скатимся назад, как французская революция. Это неизбежно, и надо смотреть на это, глаз себе не засоряя и фразами не отговариваясь.»

28 марта/10 апреля. Утром на нуле, а днем, благодаря ясному небу, 15° (но только на солнце).

Вчера оповещено сразу три декрета: 1-й о предоставлении кооперативам права заготовлять всякого рода продукты сельского хозяйства и распределять их среди своих членов, для чего «все граждане РСФСР объединяются в потребительские общества»; 2-й — с 1 мая отменяются ограничения приработки при сдельной премиальной оплате труда и предоставляется право местным Совнархозам вводить простую сдельную оплату труда или сдавать группам «трудящихся» работу аккордно, по соглашению с ними; и 3-й — рабочим важнейших отраслей промышленности будет выдаваться в виде премий часть производимых ими продуктов. А в предприятиях, вырабатывающих продукты, не могущие идти в обмен (например, пушки, скажу от себя), допускается выработка на своих станках в неурочное время предметов широкого потребления (например, зажигалки, скажу тоже от себя). Все это, конечно, не от Маркса, а от того «лукавого», который и для коммунистов, должно быть, существует.

30 марта/12 апреля. Второй день восхитительная, безоблачная и безветренная погода. Тепло на солнышке достигает 26 градусов.

Бедные «середняки — московские буржуйчики», т. е. мы, грешные, ошеломлены постановлением московского Совдепа: в кратчайший срок освободить 471 дом от лиц, «не занимающихся физическим трудом», для предоставления их рабочим. Причем выселяемый может взять с собой лишь кровать или диван, стол письменный, два стула или два кресла на одно лицо, а на семью в общем еще обеденный стол, буфетный шкаф, а остальную обстановку, стало быть, брать не моги и оставляй ее в пользование новых квартирантов. Исключение дается (т. е. невыселение) только врачам, инженерам и ответственным работникам, но и то при условии, если против их оставления в насиженных комнатах ничего не будут иметь сами рабочие. Такое постановление — продукт усердной деятельности неутомимого тов. Дзержинского, являющегося также председателем и комиссии по улучшению быта рабочих (добавить бы: и по ухудшению быта остальных граждан).