Дневник мотоциклиста: Заметки о путешествии по Латинской Америке

К концу третьего дня, пятого из проведенных в Андауайласе, мы добились желаемого в виде грузовика, отправлявшегося в Айакучо. И, надо сказать, вовремя, так как Альберто резко отреагировал на то, что один из часовых избил индеанку, несшую еду своему мужу-заключенному, и эта реакция должна была показаться совершенно неуместной людям, которые смотрели на индейцев как на неодушевленные предметы, достойные только того, чтобы позволять им жить, и несколько настроила жандармов против нас.

Уже почти совсем стемнело, когда мы выехали из городка, где несколько дней провели как в заключении. Машина медленно ехала вверх по горам, высящимся вокруг северного въезда в город, и с каждой минутой становилось все холоднее. В довершение всего грозовая туча, обрушившись на нас ливнем, вымочила нас до нитки, и на этот раз нам негде было укрыться, поскольку мы находились в кузове грузовика, который вез в Лиму десять бычков, и должны были за ними присматривать вместе с индейским пареньком, который время от времени исполнял обязанности помощника шофера. Заночевали в городишке под названием Чинчерос и, поскольку холод заставил нас забыть о нашем жалком положении парий с пустыми карманами, по крайней мере прилично перекусили и выпросили кровать на двоих, естественно изливая потоки слез и жалоб, которые несколько смягчили нашего хозяина, взявшего с нас всего пять солей. Весь день мы ехали без остановки через глубокие ущелья и «пампу», как здесь называют расположенные на вершинах плоскогорья, которые приходилось постоянно пересекать в Перу, на чьей повсеместно пересеченной территории практически нет равнин, не считая лесистого района Амазонки. Объем порученной нам работы возрастал час от часу, поскольку бычки, истощив кормовую базу, которой служили рассыпанные по днищу кузова опилки, и уставшие постоянно находиться в одном и том же положении, терпя толчки грузовика, поминутно валились с ног, и нам приходилось любой ценой поднимать их, поскольку упавшему животному грозила опасность быть затоптанным своими сородичами.

В какой-то момент Альберто показалось, что один из бычков рогом постоянно задевает и ранит глаз другого, и он предупредил об этом индейского парнишку, который как раз находился рядом с местом происшествия. Пожав плечами и вложив в это движение всю свою индейскую сущность, парнишка ответил: «Ну и черт с ним, чего ему там видеть?», продолжая как ни в чем не бывало завязывать узел — занятие, от которого его оторвали.

Наконец мы приехали в Айакучо, прославившийся в истории Америки решающей битвой, которую Боливар выиграл на окружающих его равнинах. Здесь практически едва ли не отсутствует освещение — общая беда всех горных перуанских городов: электрические лампочки светят в беспросветной темноте ночи слабым оранжеватым светом. Некий господин, чьим хобби было коллекционировать иностранных друзей, пригласил нас переночевать у себя и договорился с водителем грузовика, который на следующий день уезжал на север, что он нас возьмет. Так что мы смогли осмотреть только одну или две из тридцати трех церквей, расположенных в более чем ограниченной городской черте. Попрощавшись с нашим добрым другом, мы снова взяли курс строго на Лиму.

В центральном Перу

Наше путешествие продолжалось без особых перемен; время от времени удавалось перехватить что-нибудь из еды, что случалось, когда какая-нибудь сострадательная душа проникалась сочувствием к нашему бедственному положению. Но питались мы всегда скудно, и этот дефицит лишь усугубился, когда вечером нас предупредили, что дальше проехать не удастся, потому что впереди — обвал, и нам придется провести ночь в городишке под названием Анко. С утра пораньше, усевшись в грузовик, мы пустились в путь, но далеко уехать не удалось: дорогу на самом деле преградил обвал, возле которого мы и провели весь день, голодные и любопытные, наблюдая за тем, как взрывают каменные глыбы, перегородившие дорогу. Возле каждого рабочего стояло по крайней мере пять официальных мастеров-надсмотрщиков, которые делились мнениями и не упускали случая пожаловаться на работу взрывников, которые также не были образцом прилежания.