Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

Архиепископ Арсений не только работал в Отделе о правовом положении Церкви, но и активно участвовал в работах других Отделов. «По открытии Собора занятия соборных членов сосредоточились в многочисленных отделах, из которых каждый имел свой более или менее тесный круг дел и интересов, — писал член Собора архимандрит Иларион (Троицкий). — Однако можно с уверенностью сказать, что в соборной атмосфере все время обращался вопрос о Патриаршестве. Еще в сентябре месяце отдел Собора о Высшем Церковном Управлении, обсуждая вопрос о соборности церковного управления, невольно перешел на вопрос о Патриаршестве. Побуждение к тому было то, что работавший летом в Петрограде Предсоборный Совет вынес отрицательное постановление о Патриаршестве, находя его несовместимым с идеей церковной соборности. Целый ряд заседаний отдела о Высшем Управлении и заняли прения о Патриаршестве и соборности в их взаимоотношении. Но параллельно шел целый ряд частных собраний, посвященных всецело вопросу о Патриаршестве. В этих частных собраниях соборных членов читались доклады почти исключительно против патриаршества. Лишь архиепископ Харьковский Антоний прочитал доклад в защиту Патриаршества. Но после докладов обыкновенно открывались прения, затягивавшиеся нередко за полночь и занимавшие по нескольку собраний. Иногда прения носили довольно страстный характер. Ни о чем так много не говорили в общежитии соборных членов, как о Патриаршестве. Наконец, отдел о Высшем Церковном Управлении вынес постановление о восстановлении Патриаршества и предложил это постановление на рассмотрение общего собрания. 12 сентября Собор приступил к обсуждению вопроса о восстановлении Патриаршества. Сразу же записалось до сотни желающих говорить по этому вопросу, но уже чувствовалось, что в общем соборном сознании и настроении вопрос этот решен положительно. Вот почему Собор не прослушал и половины предполагавшихся речей, 28 октября прекратил прения… и решил восстановить в Русской Церкви уничтоженное Петром I Патриаршество.

А между тем назревали события, свидетельствовавшие о серьезной болезни российского государственного организма. 28 октября в Москве было первым днем кровопролитного междоусобия. Загремела по улицам Москвы стрельба, загрохотали орудийные выстрелы. Исторический Кремль подвергался вместе со своими святынями небывалой опасности разрушения. Не без влияния этих ужасных событий Собор решил немедленно осуществить свое постановление касательно Патриаршества»[96].

28 октября (10 ноября) Собор принял, а 4 (17) ноября 1917 г. утвердил постановление о высшем церковном управлении в Православной Российской Церкви:

«1. В Православной Российской Церкви высшая власть — законодательная, административная, судебная и контролирующая — принадлежит Поместному Собору, Патриарху, в периодически, в определенные сроки созываемому, в составе епископов, клириков и мирян.

2. Восстанавливается Патриаршество и церковное управление возглавляется Патриархом.

3. Патриарх является первым среди равными ему епископами.

4. Патриарх вместе с органами церковного управления подотчетен Собору»[97].

После принятия этого исторического постановления «4–5 ноября 1917 года под грохот пушек, громивших кремлевские святыни, под трескотню винтовок и пулеметов братоубийственной междоусобной войны, в одно и то же время возникла новая светская власть, — большевистская и новая власть церковная, — совершилось избрание Патриарха Всероссийского»[98].

«Потому немедленно приступили к избранию Всероссийского Патриарха. Решено было избрать трех кандидатов, окончательное же избрание произвести посредством жребия. Стены соборной палаты содрогались от недалеких орудийных выстрелов, а в соборной палате шло избрание кандидатов во Всероссийские Патриархи. Кандидатами были избраны Московский митрополит Тихон, Харьковский архиепископ Антоний и Новгородский архиепископ Арсений»[99].

«Все три кандидата по своему характеру не походили друг на друга. Каждый имел, несомненно, свои достоинства и свои заслуги перед Церковью, однако, как показали самые результаты голосования, ни один из них не получил подавляющего большинства голосов, которое бы говорило бы об единодушной воле Собора видеть его во главе Русской Церкви…»[100] Разные по характеру кандидаты и по-разному относились к предстоящему избранию. Как писал впоследствии митрополит Анастасий (Грибановский), «…архиепископ Антоний; избрание его в Патриархи было лишь реализацией воли большинства — так владыка Антоний на это смотрел. Архиепископ Арсений… возможности стать Патриархом ужасался и только молил Бога, чтобы „чаша сия“ миновала его. Митрополит Тихон возлагал все на волю Божию…»[101]