Дневник. Начало (СИ)

Фрай, как я и предполагал, ничего не помнила о нашей свадьбе. Потом, когда она пришла в себя и перестала швыряться в меня посудой, мы пришли к выводу, что ей нужно все обдумать. Из всего моего состояния она забрала только ключи от квартиры в Лондоне. В сейфы, судя по отчетам Грипкуфа, она не заглядывала ни разу. Вообще, по настоянию Алекса, наш брак держался в строжайшей тайне. И все из-за моей Пожирательской деятельности.

Нет, наличие у меня супруги не расстроило бы никого, ну, разве что Эйвери, но жена — магглорожденная у одного из преданнейших и любимых слуг Волдеморта, выглядела бы, мягко говоря, странно. Узы, которыми связал нас пьяный Аберфорд, были нерушимыми и полностью попадали под категорию « пока смерть не разлучит нас», поэтому и мне и моей жене необходимо было смириться с этим положением вещей. Так как мы работали вместе и часто сталкивались в Отделе Тайн, я решил немного поухаживать за Фрай. В конце концов, я не монах и у меня тоже есть определенные желания, а измена – это не для меня. Это подло по отношению к женщине, которая невольно оказалась со мной связана. Так что у нас теперь конфетно-цветочный период, то, что он происходит непосредственно после женитьбы, меня не сильно волнует. Я часто остаюсь ночевать у Фрай, но до полноценной семейной жизни дело пока не дошло. Я после Лили боюсь повторения. Чего боится Фрай я не знаю, но она не настаивает на моем постоянном пребывании на своей территории. Не знаю, чем все это кончится, но я постепенно начинаю привыкать к ней. Нет, я не люблю ее, но она уже мне небезразлична. Порву любого, кто посмеет косо на нее взглянуть. А может, это и есть любовь?

Кстати, маме Фрай понравилась. И сейчас, когда она наконец-то смогла пересилить себя и начала выбираться в Британию ненадолго, то почти все время мои женщины проводят вместе. Вот и сейчас им совершенно не до меня.

А вот Лили совсем охренела. Не понимаю, что она пыталась этим добиться, но прислать мне приглашение на ее свадьбу с Поттером, приложив к нему колдографию, где она кружится с этим оленем под падающими листьями – это уже слишком. Она что, рассчитывала на поздравления? Я ей и так дом подарил. Первым моим желанием было порвать колдографию, но потом я довольно долго её рассматривал и решил сохранить на память. Потому что Поттер выглядел как-то не очень. Трудно поверить, что этому парнишке нет еще и двадцати. Начинаю задумываться, может мне фантастически повезло, что мы с Лили расстались?

Альбус сходил-таки на свадьбу. Потом зачем-то мне рассказал о ней в подробностях. Со слов крестного, там было весело, однако, родственников со стороны невесты на свадьбе не было, как и родителей жениха. Видимо, никто эту свадьбу не одобрял.

Ну поженились и поженились, мне то что? У меня своя семья сейчас есть, отношения в которой меня волнуют гораздо больше.

9 января 1980 года, в мой День Рождения, мы решили организовать небольшие посиделки тесной компанией в «Кабаньей голове». Мои женщины укатили во Францию еще утром, наскоро поздравив меня, так что собралась чисто мужская компания.

Альбус решил совместить приятное с полезным, назначив на это время собеседование с потенциальной преподавательницей прорицания. Его долго не было, за столом уже пошли похабные шутки на тему, как именно проводится собеседование на должность преподавателя в Хогвартс. Я решил его поторопить и поднялся наверх. Подойдя к двери, за которой они о чем-то беседовали, я услышал замогильный голос.

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда...рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца...»

Окончания я не услышал, потому как ко мне подошел уже изрядно поддавший Аберфорд и попытался утащить меня вниз. В это время Альбус открыл дверь, чтобы посмотреть, что это за шум раздается в коридоре. Так получилось, что благодаря манипуляциям этих двух братцев, я буквально ввалился в комнату и увидел женщину, которая озиралась по сторонам. Она была похожа на большую блестящую стрекозу. Трелони была очень худа, толстые стекла очков многократно увеличивали и без того огромные глаза, на плечах газовая, в серебряных блестках, шаль. С тонкой шеи свисали бесчисленные цепочки и ожерелья, пальцы и запястья были украшены перстнями и браслетами. У меня зарябило в глазах. Альбус как-то мне говорил, что хочет упразднить этот бессмысленный предмет. Сейчас самый подходящий момент, чтобы это сделать. Однако Альбус выволок меня за шиворот в коридор и приказал не терпящим возражений голосом:

— Северус, позови Милтона и подождите меня в соседней комнате.

Спустившись вниз, я махнул вечно трезвому, несмотря на то, сколько он выпьет, Алексу и поднялся обратно наверх.

Спустя какое-то время компанию нам составил Альбус, который радостно заявил с порога:

— Ребята, у нас проблемы!

— И?