Дневник нарколога

– Чушь! – перебила Маргарита Сергеевна. – Вот мне никогда не хотелось употреблять всякую гадость, ни в ранней юности, ни сейчас.

– Вы никогда не курили?

– Нет.

– За всю жизнь не выпили ни бокала шампанского?

– Спиртное пробовала, но измененное сознание мне никогда не нравилось.

– Но покушать-то вы любите?

– Я никогда не страдала обжорством. – Глаза у Маргариты Сергеевны засверкали фосфорным огнем, как у собаки Баскервилей. – Знаете что, доктор, у этих толстух просто нет ни капли силы воли. Жрут и жрут, разъедаются как свиноматки, а все потому, что слабые, никчемные, безвольные людишки. И мы с мужем вырастили такого же бесполезного слизня. Его не лечить, его пороть надо.

– Я бы не стал так упрощать, – Сан Саныч попытался добавить полутонов в ее черно-белую гамму восприятия мира, – если человек попробует покурить тривиальную анашу, и то после нескольких затяжек происходят необратимые изменения в коре головного мозга. А здесь речь идет о таком серьезном наркотике, как героин…

– Чушь!! – голос Маргариты Сергеевны, привыкший устраивать разносы провинившимся ученикам, набрал такую силу, что захотелось опустить голову и виновато зашмыгать носом. – Я сама начну нюхать этот дурацкий героин. И вы хотите сказать, что у меня после пары понюшек разовьется зависимость?

– Я бы на вашем месте не стал этого делать, – забеспокоился Сан Саныч. – Видите ли, Маргарита Сергеевна, всякий наркоман, начиная употреблять наркотики, свято верит, что будет это делать раз в месяц, максимум – раз в неделю. А заканчивается у всех одинаково – многократными наркотизациями в течение дня.

– Чушь!!! – Чувствовалось, Маргарита Сергеевна обожала это емкое слово. – Я начну нюхать героин, который нашла у сына в комнате, а потом перестану, и никаких необратимых изменений в коре головного мозга у меня не произойдет.

Бобрищев счел за благо сменить тему. Он решил, что мама просто мелет языком, пытаясь занять время, пока ее отпрыск проходит лечебный сеанс. Врач-нарколог и допустить не мог, что женщина сорока девяти лет, не просто учительница, а завуч, держащая в ежовых рукавицах семью и школу, будет нюхать найденный героин. А зря.

Дальше ситуация развивалась крайне нестандартно. Сын прошел десять сеансов контент-терапии и благополучно «спрыгнул с Герасима». А через некоторое время позвонила его мамаша.

– Здравствуйте, доктор. Помните несгибаемого завуча Маргариту Сергеевну, мать одного из ваших пациентов?

– Конечно помню, – расшаркался Сан Саныч и начал давать ценные советы по реабилитации своего подопечного.

– У него как раз все в порядке, – заверила Маргарита Сергеевна, – проблемы у меня.

– Созависимым, то есть родным и близким, тоже приходится терпеть психологические нагрузки, – подбодрил доктор, – вам нужно укрепиться…

– Чушь, – еле слышно произнесла Маргарита Сергеевна, – я сама сижу на героине.

– Что?!

– Я уже два месяца нюхаю героин, а последнюю неделю вынуждена колоть его внутривенно. Последние запасы вчера закончились, а сегодня я ощутила странную ломоту в мышцах.

– Что?!

– Доктор, вы еще какие-нибудь слова знаете? – слабым голосом, но ехидно поинтересовалась Маргарита Сергеевна.

– Еще я знаю слово «кумар», – не остался в долгу нарколог.

– Что?!

– Кумар или ломка – состояние, вызванное депривацией наркотического препарата. В ваших же интересах как можно быстрее приехать ко мне. Анонимность гарантирую.

Через час в дверях показалась Маргарита Сергеевна. Вид у нее был уже не такой молодцеватый, да и голос стал пожиже. Сан Саныч отдал распоряжение медсестре заряжать капельницу и подсел к завучу.

– Ну, рассказывайте.

– Что там рассказывать, – всплакнула теперь уже пациентка, – вместо того, чтобы послушать профессионала своего дела, я первым делом по возвращении от вас понюхала эту дрянь. И знаете – ничего. Ничего! От вина хоть в голове шумит и настроение поднимается. А здесь вообще никаких изменений. На следующий день я опять приложилась к порошку – и снова никакого эффекта. Через пару дней третий раз нюхнула. С таким же успехом можно было нюхать мел. Чему вы улыбаетесь?

– Видите ли, Маргарита Сергеевна, мел бы вы понюхали один раз и на этом успокоились. Еще можно нюхать цемент, пудру и пищевую соду, но уверяю вас, что второй попытки никто не предпримет. Никто. А вот с героином все по-другому. Он тот самый цветок лотоса, который лучше обходить за версту.

– В общем, я вынюхала все, что нашла у сына. Когда порошок закончился, я места себе не находила. Неожиданно выяснилось, что героин – лучшее, что было в моей жизни. Ни семья, ни работа, ни любимая дача и рядом не стояли с ощущением того покоя и блаженства, который дарил неказистый на вид порошок. Чему вы опять улыбаетесь?

– Интересно, как вы добывали героин дальше?