Дневник (не)ловкой попаданки (СИ)

В итоге мне вырезали необходимый инвентарь и даже снабдили веревкой для фиксации поверх ещё одной ленты халата, которые теперь больше походил на кофту.

Когда наконец я довела дело до конца, бугай уже даже повеселел.

Тогда я рискнула попросить попить.

Сначала лица родонцев закаменели. Видимо, они решили, что я хочу воду непременно из речки, а спускаться в овраг дураков не было. Но Лео объяснил, что я не столь жестока. И тогда пациент щедро отлил мне воды в ладони.

Какая это была вкусная вода!

Наверное, самая вкусная вода в моей жизни!

Глава 15 Дорогой дневник, по поводу сумы и тюрьмы народ был прав!

Я подставила руки снова.

Бугай щедро отлил из фляжки ещё.

Я пошла к Лео. Всего несколько шагов. И с каждым шагом я боялась, что меня толкнут или окликнут или каким-то другим способом запретят поделиться.

Или он заартачится из гордости.

Но нет. Если гордость и возражала, то здравый смысл оказался сильнее.

Родонцы не производили впечатления плюшевых мишек. Но и на совсем больных на голову отморозков тоже не походили, что внушало некоторый оптимизм на будущее.

Идти от травмоопасного оврага нам оказалось недолго. Но вверх по склону. Постепенно деревья стали редеть, и впереди показалась дорога. Но это была совершенно другая дорога. Она была гораздо шире, чем та, куда мы вышли по мосточку. Тому самому, который самоуничтожился.

Эта дорога была похожа на обычную просёлочную дорогу с набитыми в ненастье колеями. На ней нас ждали: кони, телега и сопровождающие лица в виде охранников всего этого добра. Наличие телеги в составе каравана могло говорить как об оптимизме (на случае нашего захвата), так и пессимизме (на случай неблагоприятного исхода сражения) родонцев. Но в любом случае свидетельствовала об их предусмотрительности.

Воины, включая бедолагу-громилу, ехали верхом.

А мы с Лео — на повозке.

Лично меня такой расклад радовал. Было, где разлечься. И хотя повозка оказалась жёсткой, а колеса без рессор, как по мне, лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Особенно, если предыдущие два дня шёл плохо и без отдыха.

Лео старался держаться, но и на его лице мелькнуло облегчение, когда он забрался в телегу и сел. Я устроилась к нему под бочок и прикорнула.

Как бы.

Не могу сказать, что это вышло совсем специально. Но раз уж нехорошему громиле, который обижал меня минувшей ночью, так карательно не повезло, грех было не воспользоваться ситуацией. В процессе оказания первой медицинской помощи, под видом заботы о ближнем и лечебных надобностей, я оторвала несколько узких кусочков ткани и сунула их себе в сапоги.

Теперь нужно было убедиться, что никто за нами не наблюдает, осторожно вытащить кусочек и попытаться втиснуть его между кожей и браслетом.

Выяснилось, что это проблематично. Даже мизинец протолкнуть под оковы было невозможно. Помощь пришла, откуда не ждали — из-под пятой точки. Из доски, на которой я сидела, торчала толстая занозина и кололась. Лёгким движением руки я решила сразу две проблемы.

Думаю, Лео ковыряния палочкой доставляли мало приятных ощущений, но он стоически терпел, изображая на лице безмятежный сон. Рельсы бы из таких людей отливать, да жаль, в этом мире ещё не изобрели железных дорог с паровозом.

Впрочем, с такими людьми, как Лео, зачем тут ещё и паровоз?

Справившись кое-как с подложкой под браслет на правой руке, я приступила к левой. Главная проблема заключалась в том, что я — правша. А работать приходилось одной рукой. Зато наши левые руки были спрятаны за спиной у Леонарду. Можно было спокойно ковырять, не опасаясь попасться на глаза родонцам.

Интересно, что Лео не отдёргивал руки, позволяя мне копошиться. Возможно, у него были версии, схожие с моими. А может, считал, чем бы баба ни тешилась, лишь бы не истерила.

Ехали мы довольно лихо. Справившись со второй рукой, я расслабилась. Первый голод прошёл. Организм, признав факт, что есть ему никто не даст, запустил систему самообеспечения из резервов, и физиологические проблемы на время оставили меня в покое. Я проваливалась в дрёму, подскакивала на очередной кочке, открывала глаза и видела только лес, лес, лес…

Если здесь и были поселения, то я их проспала. Либо мы просто ехали по глухой тайге. Откуда здесь дорога? Да ещё и такая наезженная? Вот в чем вопрос!

Солнце уже клонилось к горизонту, и организм возмущался по всем поводам, когда склон по правую руку стал отчаянно лысеть проплешинами скал с характерными чертами каменоломен. Мы приближались к какой-то разработке. Не понимаю: какой смысл ковыряться в рудниках (шахтах ли, карьерах — попробуй их разбери) у чёрта на рогах, а потом всё это переть за тридевять земель по бездорожью и разгильдяйству?

Не вижу разумности в этой экономике, дорогой дневник.

Наконец впереди показалась цель нашего путешествия. За оградой с традиционными сторожевыми вышками виднелись белокаменные дома. Снаружи от неё — постройки попроще.

На широкой площади лежали ровные белые кубы. Известняк?

Кажется, мы добрались до места назначения.