Дневник неизвестной королевы

— Знаю, поэтому и попросил.

Сузив на него свои глаза, я поняла, что он тоже не спал, поэтому и слышал меня, когда я шла с кабинета в свои покои.

— Теплый приём Вы испытали здесь, не так ли? Мне кажется стоит ещё раз подумать, стоит ли со мной дружить, — проговорила я с толикой насмешки и самоиронии, глядя на свисающие белые цветы перед собой.

— Ну если бояться опасностей, тогда не стоит и вовсе выходить из дворца. Я знал, что трудности и проблемы могут возникнуть в любой момент и в любом их проявлении, так что я был готов к ним, — проговорил он, а я сразу и не поняла, чего именно это касается, но судя по смыслу моего недавнего вопроса, то, наверное, это касалось его помощи ко мне, хотя возможно это касалось и всего остального.

— Хорошо. Раз Вы уверены и готовы, то я не буду больше сомневаться и переубеждать Вас. Но Вы в любой момент в праве отказаться от неё. Кстати, можно задать один вопрос о Вашем увечье?

— Задавайте, — сухо ответил он, не испытывая от этого вопроса никаких эмоций.

— Откуда оно у Вас? — повернула я к нему голову, и как раз в тот самый момент встретилась с ним взглядом. Сначала взгляд смотрел на карие глаза, где обитали непонятные для меня эмоции, а потом я перевела его на его левую часть лица. Мужчина не отвернулся и позволил мне смотреть на его уродство. Я же смотрела, как сморщенность кожи перетекает в гладкость и наоборот. Представляю, как тяжело носить на себе эту маску, которую при этом невозможно снять.

— У меня был не совсем адекватный отец. Однажды, когда я решил с ним в чём-то не согласиться, он взял меня за воротник, я тогда был совсем мал, лет пяти, и отнес на кухню, где окунул часть лица в кипящую в кастрюле воду. Вот с того момента я и забыл, что такое полноценное лицо. Сначала я много плакал, комплексовал, но, когда понял, что ничего уже не изменить попытался жить с этим уродством дальше.

— О Господи. Это же не нормально поступать так с детьми. Я бы Вашего отца, извините за это, но задушила бы прямо там.

— Многим это не понравилось. Но кто мог что-то запретить королю? Тем более такому как мой отец. Мать, когда увидела меня от потрясения упала на колени и заплакала. После, она схватила меня, и посадив себе на колени пол часа качала меня, крепко обняв. Всё это время она молча плакала. Это действительно было тяжело, — проговорил он, вспоминая самый больший кошмар в своей жизни, а я просто изумлённо молчала, глядя на него.

— Этот человек действительно не заслуживает прощения. Я могу представить, что Вам пришлось тогда пережить с матерью. Но ведь главное то, что внутри.

— Легко говорить, когда у Вас безупречная внешность, — повернулся он ко мне и взглянул. — Но как это не цинично, но после того случая я перестал желание играть, а ударился в книги. Они стали мои друзья. Поэтому у меня их и нет, я разучился иметь друзей. Но благодаря чтению я, наверное, стал менее глуп и более начитанным. Возможно это и есть тот самый плюс в этой истории, — легко проговорил он эту фразу и отвернулся, глядя перед собой.

Не знаю. Такое признание стало для меня полной неожиданностью. Но теперь всё ставало на свои места. Детские травмы всегда преследуют нас напротяжении всей жизни, а если эта травма ещё и на лице, то это в сто крат больнее. От этого такой характер и скрытность. Человек просто не смог больше кому-то доверять. И я его не виню за это. Возможно в такой ситуации я была бы намного хуже, но он прекрасно держится, хотя я вижу, что иногда его уродство приносит ему боль.

— Не стоит хоронить себя, милорд. Красота — это только временная награда, а в некоторых случаях это даже проклятие. Возможно благодаря Вашему увечью Вы смогли сохранить в себе всё хорошее и не испортить себя. Ведь красота избаловывает, дарит ощущение всемогущества.

— По Вас не скажешь, что Вы избалованы ею, — вновь посмотрел он на меня и заметил.

— В моём случае это как раз второе, когда она одновременно награда и проклятие.

— Не думал, что женщина может так судить о ней.

— Конечно может, это не вздор. Просто у каждой своя жизнь, свои приоритеты — от этого и зависит как именно обернется для неё красота. Хотя мне кажется, что в глубине души они и сами понимают, что они всегда будут чего-то лишены.

Мужчина молчал, я тоже. Мы ещё постояли так несколько минут, как меня отвлек оклик дворецкого.

— Ваше Величество, к Вам прибыл герцог Ройенд, он ждёт в гостиной.

— Кажется мне, что он приехал не ко мне, а к Вам, — сразу раскусила я намерения старика, который не смог удержаться и приехал разузнать всё сам. — Пойдёмте?

Мужчина кивнул и направился со мной.

— А с чего Вы взяли, что он приехал именно ко мне? — по пути поинтересовался мужчина.