Через пол часа я пожалела о своих словах и мучительно прислушивалась к звукам борьбы. Молитвы и надежды не покидали меня ни на секунду, хотя время от времени перемежались бранью на того храбреца, которого черт попер вместе с остальными. Вот бы был рядом и мне было бы намного спокойнее, а так мне приходится переживать за всех и сразу. От бездействия я сходила с ума и постоянно сжимала руки или перебирала пальцами. В одно время мне показалось, что я скорее умру от ожидания, чем это когда-то закончится, но потом я услышала треск веток. Стражники, которые окружали меня в тот же миг вынули мечи и заслонили меня собой. Застыло напряжённое ожидание, но через несколько секунд показался король Дельмонте с подозрительно прижатой к груди рукой.
"Черт бы тебя побрал. Живой", — произнесла я мысленные слова страха и облегчения. Глаза ненавистно и в тоже время радостно приковались к нему, пытаясь убедится, что с ним всё в порядке и просто ловя дорогие для себя черты.
— Можно выходить. С ними расправились.
Я легко двинула по бокам лошадь и подъехала к нему:
— Что с Вашей рукой?
— Царапина.
— Я вижу. Поэтому Вы так крепко прижимает её к себе.
Мужчина нахмурился, но ничего не сказал, после этого мы направились на то место, где недавно происходил бой. Всех кого я видела были убиты, все несколько сотен воинов, не считая пленников и тех, кого оставили для допроса. Я сразу же двинулась к своим подчинённым за которыми мы и ехали. Увидев Рована в толпе, которому только что развязали руки, я со спокойным лицом направилась к нему, хотя внутри бушевал шторм облегчения и радости. Несколько шагов и я приблизилась к нему, чтобы сказать:
— Не убили они, значит убью я, — злостно прошипела я, глядя в его глаза.
— За что, Ваше Величество?
— За то, что я чуть не лишилась тебя за твоей глупости. Думаешь так легко мне было бы найти тебе замену? Как бы не так, — травила я своего подчинённого, освобождая себя от пережитых нервов. Но этого никто не слышал, мы стояли достаточно близко и достаточно тихо говорили.
— Так что со мной стало? Как видите жив здоров, — как ни в чём не бывало ответил мужчина.
— Да? А благодаря кому Рован? Я не намекаю на то, чтоб ты меня благодарил, я говорю о том, что могло бы быть иначе, не будь нашей погони за вами или если бы мы не успели. И всё из-за чего!? Из-за того, что кому то крайне сильно захотелось остаться во дворце. Моя честь тоже пострадала, если что, мне тоже пришлось бросить своих людей, а потом ещё и переживать за тебя и короля Дельмонте. Возможно я веду себя как мелочная женщина, но вы сами виноваты. А теперь всё, несколько часов не трогай меня, — прошипела я, и отвернувшись пошла прочь. Нет, это была не злость или бабьи причуды, это было намного банальнее — нервы. Только сейчас они заработали во всю силу и начали пить из меня все силы и дергать моё сознание от облегчения до воспоминания о недавно пережитом кошмаре. Но все были живы — и это повлияло на меня пуще самого сильного успокоительного, причём очень резко. Я шла от всех и пыталась унять свои собственные эмоции, а их было много: от ярости до желания мести, которое возникло несколько секунд назад, и всё из-за того, что я представила, что всех этих людей могли забрать у меня. Я знаю, что убийствами мир лучше не станет, но что ещё делать? Скажи, Боже, как в такой ситуации поступать мне? Эта кровь и смерти стали мне до жуткого мерзкими, я не хочу быть такой же как они, но если я не буду защищаться и защищать своих людей они просто уничтожат меня. Разве такой должен быть мир? Из крови, убийств и желания власти? В чём смысл этих войн? Где те чистые чувства и эмоции, которые даются нам при рождении? Почему взрослые люди насколько корыстные и выгодны? Неужели их больше ничего не интересует кроме золота и власти? А как же сама жизнь? Почему никто никогда не задумывался в чём истинная суть этой жизни. Что она может быть прекрасной без всего этого. Мне ли не знать, той, что уже годами мечтает об обычной спокойной жизни. Мы сами разрешаем этот мир нашими целями, поступками и эмоциями. Травим его и топим в крови: я, король Ателард, следующие короли, что будут за нами. Мы все идём по неправильному пути.