Дневник одинокого копирайтера, или Media Sapiens

– Через вот эту дверь, потом мимо кухни, потом окажетесь в начале коридора на первом этаже. Напротив мента. А вы нас убьете?

– Зачем вы мне нужны? Так, погоди. Рот открой. – Я взял какую-то ветошь и сунул ему в рот в качестве кляпа. Затем посадил обоих в мусорный отсек, вернулся к кабине и нажал кнопку «open». Убедившись, что вокруг никого, я открыл дверь в стене.

Пройдя маршрутом, указанным мужиком, я уперся в дверь. Высунув из двери голову, я увидел коридор, который заканчивался ментом, стоявшим ко мне боком. Перед ментом железная рамка металлодетектора. Кажется, это тот самый вход, через который мы заходили с Иванычем. Вдруг слышатся голоса и стук шагов. Из-за угла выходят две тетки с коробками, перетянутыми бечевками, и не спеша двигаются к выходу, о чем-то беседуя. «Интересно, они по расписанию, что ли, ходят?» – думаю я и, дождавшись, когда тетки закроют менту обзор, выхожу из своей двери и, опустив голову, уверенным шагом двигаюсь вперед и поворачиваю налево. Туда, откуда вышли тетки с коробками, логично предположив, что тетки могли выйти только из лифта.

Повернув, я действительно оказываюсь перед лифтами. Я нажимаю кнопку вызова, захожу в кабину и… не могу вспомнить, на каком этаже мы были. Казалось, тот вечер я не забуду никогда, и вот! Кажется, была какая-то четная цифра. Четвертый? Ладно, пусть будет четвертый. Поехали!

Выйдя из лифта, я быстро иду коридором и разглядываю попадающиеся мне двери. Странно, но на них нет никаких табличек. По ходу, не тот этаж, вспоминаю я таблички в стиле хай-тек-индустрии на дверях кабинетов. Для успокоения совести я дохожу до конца коридора, вижу дверь без таблички и разворачиваюсь обратно к лифтам.

На этот раз я приезжаю на шестой и повторяю маршрут, которым прошел по четвертому этажу, верчу головой, отметив про себя, что двери здесь также без табличек. Бред какой-то. Опять не тот этаж! Я снова дохожу до конца коридора, снова упираюсь в дверь без опознавательных знаков, но на этот раз не поворачиваю обратно, а дергаю ее на себя. Дверь на удивление легко поддается, и моему взору предстает предбанник, в котором раньше, по-видимому, находился ресепшн-деск. Я прохожу через него и открываю дверь, ведущую в кабинет, в котором, как мне кажется, со мной разговаривал Черкасов.

Кабинет пуст. То есть не то чтобы в нем никого не было, а совсем пуст. Ни мебели, ни штор на окнах, ни даже обрывков бумаги. Только голые стены и паркет. Я встаю на то место, где в прошлый раз стоял стол для переговоров, и смотрю в простенок между окнами. Да, дипломы висели именно там. Я подхожу к стене, провожу рукой по краске. Никаких следов от рамок. Краска свежая или просто хорошо отмытая стена? Или все-таки не тот кабинет? На полу никаких следов от шкафа… У них тут что – тотальный переезд или, может, ребрендинг?

Я выхожу вон, иду обратно к лифту и, проходя по коридору, дергаю за ручки дверей кабинетов. Некоторые не поддаются, те же, что открываются, являют моему взору ту же звенящую пустоту. Перед лифтами я прислоняюсь к стене, утираю со лба пот, подтягиваю пояс, закуриваю и собираюсь с мыслями. Выкурив сигарету, я решаю повторить осмотр, начав с третьего этажа, потому что кнопки с цифрой «два» в лифте нет. Перед тем как зайти в лифт, мне кажется, я слышу какое-то бренчанье. Не то гитары, не то балалайки. Или это звуки, рожденные пустотой?

На третьем этаже я последовательно обхожу четыре коридора, открыв десять дверей и обнаружив за ними пустые кабинеты. В одном из них я нашел крышку от магнитофона «Электроника», выпущенного, судя по штампу, в далеком 1984 году. Я положил ее на пол и прыгнул двумя ногами сверху. Крышка сломалась пополам.

Четвертый этаж открыл мне двери всех своих двадцати восьми кабинетов, оказавшихся пустыми, а также подарил упаковку из десяти спичечных коробков производства фабрики «Балабаново», пожелтевшую подшивку газеты «Советский спорт» за 1989 год и четыре практически новых полиэтиленовых пакета с эмблемой ГУМа. В один из пакетов я от нечего делать сложил половину газетной подшивки и упаковку спичек.

На пятом этаже я не смог открыть ни одну из дверей, зато нашел в одном из коридоров туалет, где справил малую нужду. На выходе из туалета мне снова послышалось, будто где-то наверху играют на гитаре или балалайке.