Дневник. Одна на двоих

Аид: Тебе нужно отдохнуть. Я помогу тебе!

– Нет, Аид, я сама…

Не успела я договорить, как он взял меня на руки и занёс в комнату. Медленно он поднялся на второй этаж, аккуратно положил меня на кровать и склонился надо мной.

Аид: Кстати. Я не теряю надежды, что однажды твоим телом смогу завладеть я.

Он прижался ко мне так, что я слегка утонула в воздушном одеяле.

– Аид. Пожалуйста. Не стоит так делать.

Его губы попытались коснуться моих, но я вовремя повернула голову в сторону, дабы избежать повторного поцелуя. Не здесь и не сейчас. Он совсем не растерялся и продолжил целовать уже мою оголившуюся перед ним шею. Эти страстные и жаркие поцелуи с каждым разом создавали всё более яркие искры страсти внутри меня и сопротивляться этому было очень тяжело. Может, я все ещё пытаюсь мысленно найти в Аиде убежище от душевной боли, а может на мне так сказывается длительное отсутствие сексуально партнёра.

Его рука уверенно коснулась моего бедра и начала постепенно подниматься выше, в поисках входа под мою грязную майку. Не успела я слегка приподнять корпус вверх, чтобы отстранить Аида от меня, как ладонь резко нырнула под майку и крепко схватила мою грудь, от чего я, несомненно, опешила. И снова рухнула на постель. Внутри начали бороться два, мало совместимых чувства: влечение и страх.

Неожиданно для нас обоих в моей груди начал постепенно разгорается тот самый ласковый светлячок. Постепенно я начала понимать, что нежность в действиях Аида начала сменяться грубостью и дерзость. Отчасти это заводит, но не меньше пугает.

Аид: Это ещё что за херня?

Его голос звучал как что-то ужасное и демоническое, будто слова произносил не он вовсе. Его томное дыхание сменилось на звериный рык, а глаза казались разъярённо злыми. В этот самым момент я поняла, что сейчас может произойти что-то ужасное, поэтому постепенно, не отрывая от него взгляда, выбралась из под его тела и встала спиной к лестнице так, чтобы иметь возможность видеть его.

Аид: Как такое может быть?! Он же просто дух! Он не имеет возможность оставить в теле энергию! Он не может любить! Он не смог тебя полюбить!!!

Аид резко вскочил и быстрым шагом направился ко мне. Так как расстояние было совсем небольшим, то всего пару шагов было достаточно, чтобы добраться до меня, а внезапность не позволила мне вовремя среагировать. Одного взмаха руки и удара хватило, чтобы сбить меня с ног. И вот я уже лечу вниз прямо к входной двери. Нескольких ударов головой о металлические детали лестницы было достаточно, чтобы потерять сознание на мгновение и потерять чёткость в зрении.

Аид: Такой след так просто не остаётся. Но как вы могли заняться любовью? Как!? Это не возможно! У него нет тела!

Сквозь пелену в глазах я видела только его силуэт, медленно приближающийся ко мне. Он активно жестикулировал и очень громко кричал, настолько, что крик отдавался лёгким звоном в моих ушах. Не смотря на то, что я могла, хоть и с трудом, разобрать, что он говорил, единственный инстинкт, который завладел мной в данный момент времени – это инстинкт самосохранения.

Рукой я нащупала дверную ручку и, собрав силы в кулак, делая на неё упор, дёрнулась в сторону коридора.

Аид: Вы никогда! Слышишь? Никогда не будете вместе! Вы не можете быть вместе!

Я бежала не оглядываясь, а фразы, словно выстрелы, летели мне в спину, пронзая и без того раненую душу. Каждая из них била всё больше и больше, но я не переставала бежать. Лифт за лифтом я карабкалась на самый верхний этаж, пока не добежала до пункта управления, будто там я смогу найти спасение от человека, имеющего ключи от всего ковчега. Тёплая и липкая кровь стекла по моему лицу, капая на пол. Похоже, я разбила себе голову.

Я заперла дверь изнутри, хоть это и бесполезно, и упала на пол, прямо возле панорамного окна, оперевшись об него разбитой головой.

Слезы текли из глаз, смешиваясь с алой кровью на подбородке. Обессиленная и потерявшая любую надежду на что либо, я закрыла глаза. Здесь, совсем недавно, я стояла с Адамом. Счастливая и не обеспокоенная ничем. И почему прошлое всегда кажется нам таким прекрасным по сравнению с настоящим? Может потому что мы его не ценим, это самое настоящее, а может, переоцениваем то самое, прошлое.

Я знаю, что никуда не денусь от ярости Аида, знаю, что осталась одна в своей разбитой голове, знаю, что, вероятно, никогда больше не увижу Адама, не услышу его голос и предполагаю, что не смогу вернуться на Землю, к своей семье. Из груди вырвался истошный крик, полный боли и страданий. Будто мне хотелось избавиться от этой самой боли, просто выкричав её, но это очевидно ни чуть не помогло. Тело начало трясти, то ли от страха, то ли от бессилия, дрожали губы, как при сильном переохлаждении, а в глазах было все ещё слегка мутно. Я с трудом сделала вдох и выдох, который сопровождался давящей болью в груди.