Дневник. Одна на двоих

Спустя полчаса корабль начал сбавлять ход, капитан обернулся и одобрительно кивнул, намекая Аиду на скорое прибытие к месту высадки. Среди, кажется, не проходимого леса стоял одинокий, но удивительно красивый дом, полностью построенный из дерева. Корабль не мог сделать там посадку, поэтому Аид облачился в свой костюм и помог мне спуститься на землю. Снизу поместье кажется огромных размеров. И как здесь только не опасно ночевать, ведь кругом спокойно гуляют и защищают свою территорию дикие звери.

– Что это за место? Здесь не опасно?

Аид: Это дом, который принадлежит моей семье. Его построил мой отец, когда я был ещё совсем малышом, ради мамы. Ей полезно было находиться на свежем воздухе, подальше от городской суеты. Не беспокойся, в нескольких километрах, вокруг дома встроен звуковой щит. Животные не приближаются к нему, а наше ухо не способно уловить этот звук. Да и если что, я рядом с тобой. Идём. Я быстро приготовлю ужин, все продукты внутри.

Дом был тёплым и светлым. От каждой детали интерьера ощущался уют, без сомнения здесь жила женщина. На первом этаже, в гостиной, на большом кухонном столе стояли пакеты с продуктами. Аид быстро отправился заниматься готовой, а мне позволил немного осмотреться. Почти весь первый этаж занимала большая просторная гостиная с большим камином и кухней. Сквозь массивные панорамные окна открывался прекрасный вид на лес и деревянную трассу, обставленную в стиле лофт. Прямо из гостиной на второй этаж вела большая стеклянная лестница. Несколько санузлов и порядка 6ти спален, на любой вкус и цвет, начиная от рококо, заканчивая, кантри и скандинавским. Для профессионального дизайнера интерьеров – это просто рай. Мне хотелось пощупать каждую деталь, портьеры, элементы декора и мебели.

Аид: Ну как тебе?

Он неожиданно появился за моей спиной в тот момент, когда я щупала кресло, находящееся в одной из комнат.

– Не думай, что я сумасшедшая, хотя со стороны, это, наверняка, выглядит именно так. Просто на Земле я работала дизайнером, проектировала планировку помещения и функциональное использование внутреннего пространства. Эта работа, которая приносила мне массу удовольствия и, попав в такой замечательный дом, я просто наслаждаюсь интерьером. Твоя мама была искусным ценителем качественных тканей и превосходной мебели. Извини. Я слишком бесцеремонная. Мне не стоило…

Аид: Не беспокойся. Чувствуй себя как дома. И ужин готов. Идём?

Похоже это все-таки романтический ужин. Неудобно получилось. Увидев моё смущение, Аид подошёл сзади и нежно обнял, коснувшись губами моей шеи. После чего отодвинул стул и помог мне сесть. Помимо аромата только приготовленной еды, в воздухе витал запах древесины и свежей травы.

Не смотря на то, что я была безумно голодная и готова была съесть что угодно, даже резиновый сапог, ужин, приготовленный Аидом, был восхитительно вкусным. Это удивительно, ведь он провел почти всю свою жизнь взаперти. Где он мог так научиться готовить? К сожалению, я была так увлечена процессом, что не стала задавать этот глупый вопрос, а после и вовсе про него забыла.

Как только мы разделились с ужином, Аид взял меня за руку и повёл в сторону входной двери.

Аид: Я хочу показать тебе кое-что. Мне нужно чтобы ты была рядом со мной.

– Конечно. Идём.

Чтобы я не замёрзла, он накинул мне на плечи свою тёплую толстовку. Дорожка из мелкого белого камня начиналась почти у самой террасы и вела куда-то вглубь леса. Вскоре мы вышли к небольшому заграждению, за которым, как оказалось, стоял монумент с изображением женщины, с миловидными чертами лица. Аид отпустил мою руку, опустился на колени, а его глаза наполнились слезами.

Аид: Здесь похоронена моя мама. Я помню её именно благодаря этому месту. Очень часто, там, в темноте и в оковах, мне снились её глаза.

На него было больно смотреть. Следом за ним на мои глаза тоже навернулись слезы. Неимоверно больно терять близкого человека, понимать, что больше не будет возможности обнять его, поцеловать. Как бы мне хотелось поделить его боль пополам, хотя бы немного облегчить его страдания. Я села на колени рядом с ним и, молча, коснулась его плеча. Всем сердцем мне хотелось поддержать его. Таким чувственным и уязвимым я не видела Аида никогда прежде. Значит он может быть не только грубым наглецом, каким казался раньше, но и самым обычным мужчиной, иногда слабым и ранимым.

Он посмотрел мне в глаза. В них была скорбь и печаль, но в то же время где-то глубоко промелькнул блеск.

Аид: Я помню её глаза. Они были самыми любимыми, завораживающими. Я не представлял что однажды, услышав шорох в темноте, я увижу женщину, которая захочет меня спасти, а увидев её глаза, я потеряю дар речи, ведь они так похожи на те самые, которые снились мне ночами, в бесконечном заточении. И каждый раз, когда я смотрю на тебя, я не могу оторваться от твоих глаз, таких красивых и будто родных.