Дневник офицера Великой Армии в 1812 году.

Около полудня мы заметили в русском лагере необычайное оживление, затем наступила полная тишина, потом снова слышались крики. Было ясно, что вся русская армия была на ногах и под оружием. Без сомнения, там происходил смотр или читалось воззвание к войскам. У нас, увы! никакого смотра, никакого развлечения. Чистили одежду и оружие, так как был отдан приказ назавтра надеть парадную форму. Лишь бы только неприятель не воспользовался ночью для отступления! Но в этот вечер огни его еще ярче, чем накануне. Хотя ведь под Витебском он сыграл с нами такую шутку. Так прошел в ожидании весь день 6 сентября.

ГЛАВА X Битва под Москвой 7 сентября 1812 г.

7 сентября. Всю эту ночь мы принуждены были провести на сырой земле, без огней. Дождливая и холодная погода резко сменила жару. Внезапная перемена температуры вместе с необходимостью обходиться без огня заставила нас жестоко страдать последние часы перед рассветом. Кроме того, мы умирали от жажды, у нас недоставало воды, хотя мы и лежали на влажной земле.

В эту ночь пришел к нам, наконец, приказ о решительной атаке. Наступал великий, столь нетерпеливо ожидавшийся день. Вице-король должен будет овладеть деревней Бородино и, затем, перейдя три моста, занять высоты, а находящиеся под его начальством генералы Моран и Жерар должны будут двинуться вперед для захвата главного неприятельского редута — все это в порядке и методически, сохраняя по возможности войска в резерве. Таковы распоряжения императора, поскольку они касаются нас. С восходом солнца мы находимся уже на позиции. Я не могу не провести параллели между русской армией и нашей. Мы выступаем натощак, плохо одетые, наполовину замерзшие, утомленные, не выспавшиеся. «Слава и честь, — шутят солдаты, — вот единственные напитки, которые дают нам смелость для того, чтобы сражаться и побеждать».

Вице-король нашел, что мы чересчур открыты, и сейчас же приказал заняться кое-какими защитительными работами — их начинают вести вокруг итальянской батареи, стоящей под руководством генерала Антуара. Батарея находилась на расстоянии около 850 туазов от главной русской батареи, но ее двинули вперед еще на 500 туазов. Русские, вопреки ожиданиям, нисколько этому не противились.

Дивизия Морана, разбившаяся на эшелоны, имела справа от себя дивизию Жерара, потом дивизию Груши. Они размещаются вдоль Московской дороги, справа от нас. Мы таким образом очутились в первой линии. Налево, вдоль течения Войны, около Бородина, двумя линиями расположилась дивизия Дельзона и по берегу Колочи — легкая кавалерия под предводительством генерала Орнано; соприкасаясь с левым флангом отряда Морана, стала дивизия Бруссье. Позади нее в резервах стояла итальянская королевская гвардия.

В пять с половиной часов утра солнце рассеивает туман. Тотчас же новые адъютанты рассылаются императором во всех направлениях, чтобы окончательно увериться, хорошо ли выполнены приказания, отданные в эту ночь. Бьет барабан, и каждый полковник громким голосом читает своему полку прокламацию императора.

У нас, в королевской гвардии, читает ее начальник штаба Бадаласси[9].  Мы слушаем его, тесно сомкнувшись, ротами, без различия батальонов, на покатостях холма, на котором расположилась итальянская батарея. Император возвещает нам, что столь желанный день битвы, наконец, наступил, что победа зависит от нас; победа необходима, чтобы доставить все нужное, получить хорошие зимние квартиры и ускорить возвращение на родину. «Сражайтесь так, — говорит он нам, — как вы сражались при Аустерлице, при Фридланде, при Витебске, при Смоленске». Пусть самое отдаленное потомство ставит себе в образец наше поведение в этот день, пусть о каждом из нас будут говорить: «Он был в великой битве под Москвой!»

Тысячекратные возгласы «Да здравствует император!» были ответом на это лаконическое приглашение. Все удивляются выразительности, простоте и мощной силе императорской прокламации, которая так хорошо соответствовала теперешним обстоятельствам. «Она достойна главы армии,» — слышались замечания. Пушечный выстрел, понесшийся с батареи на правом фланге, дал, наконец, сигнал к сражению. Было ровно 6 часов.

В шесть с половиной часов вице-король дает приказ генералу Дельзону атаковать деревню Бородино, занятую егерским полком русской гвардии. В момент, когда 106-й полк, которому поручено было это дело, пробирался в деревню, стоявший во главе его генерал Плозонн падает смертельно раненый. Деревня взята, и русские стрелки отброшены по ту сторону Колочи.

Этим, собственно, ограничились инструкции, данные 106-му полку; но, охваченный наступательным пылом, он быстро переходит мост, устроенный неприятелем на Колоче позади деревни, и двигается к неприятельским рядам.