Дневник осени

– А у вас есть какие-нибудь домашние питомцы? – интересуюсь я у миссис Трески, когда мы уже спускаемся по лестнице на первый этаж. – Я так люблю животных! – добавляю я, внезапно осознав, что мой вопрос мог показаться ей странным.

– Я тоже, но у мистера Трески на них сильная аллергия, – отвечает она. – Поэтому никаких животных.

Отлично. Если я окажусь в комнате Ринзи, никто не обнаружит мое присутствие лаем или мяуканьем.

Мы вновь оказываемся на первом этаже, где располагается домашний кинотеатр. Правда, название звучит более впечатляюще, чем сама комната. Это просто большая комната с темными шторами, огромным телевизором на стене и несколькими диванчиками с регулируемым углом наклона и выдвигающейся подставкой для ног. Ринзи уже устроилась на одном, подоткнув под спину подушки и вытянув вперед сломанную ногу.

– Обещаю, еще только одну серию, – говорит Шон. Я перевожу взгляд на экран, где идет мультфильм про Губку Боба.

– Мы пропустим начало, – хнычет Ринзи, а потом поворачивается ко мне. – Сейчас будут «Дрянные девчонки»[84]. Я обожаю этот фильм!

Еще бы!

Я устраиваюсь на диванчике рядом с Шоном и наблюдаю, как они с Ринзи шутя воюют за пульт, каждые пять минут переключая каналы.

– Ребят, а вы голодные? – спрашивает Ринзи. – Ужин скоро будет готов, но, по-моему, в шкафчике есть чипсы и сальса[85].

– Нет, спасибо, – говорю я громко. – У меня что-то с желудком не в порядке.

Все с моим желудком хорошо. Мы можем с одинаковым успехом смотреть «Губку Боба», «Дрянных девчонок» или канал «Си-эн-эн». Мои мысли заняты совсем другим. Шон примостился у меня под самым боком и практически обнимает меня за плечи, но я не могу расслабиться и получать удовольствие. В комнате слишком темно, и я не вижу, сколько времени на часах, а постоянно хвататься за телефон будет выглядеть по-идиотски, поэтому я просто прикидываю, что уже прошло полчаса с начала просмотра. Сейчас наиболее удачный момент, чтобы выйти: Шон с Ринзи наконец-то пришли к компромиссу и сейчас смотрят какое-то шоу о настоящих охотниках за привидениями. У меня есть достаточное количество времени на поиски.

– Прошу прощения, – шепчу я громко, как на сцене, – а где у вас туалет?

– Вдоль по коридору до конца и дважды сверни налево, – отвечает Ринзи.

– Хочешь, я тебя провожу? – спрашивает Шон. У него озабоченный вид.

– Нет, спасибо, я найду.

Я иду вдоль по коридору, потом два раза поворачиваю налево. Мне слышно, как миссис Треска возится на кухне. Как можно быстрее и тише я несусь вверх по лестнице и ныряю в комнату Ринзи. Я проскальзываю в приоткрытую дверь, не задевая ее.

Стук сердца и мое прерывистое дыхание кажутся мне слишком громкими в тишине комнаты. Кто-нибудь может услышать. Я стараюсь дышать глубже и успокоиться. Затем подхожу к письменному столу Ринзи. Я бросаю взгляд на дверь и убеждаюсь, что из коридора меня не видно. Все же надо поторопиться.

Я сажусь за стол и включаю компьютер в полной уверенности, что сейчас на экране высветится запрос пароля и вся моя затея станет бесполезной. Но этого не происходит: экранная заставка сменяется каким-то документом. Я прочитываю несколько предложений. Что-то про «дивный новый мир»[86]. Это ее реферат по литературе.

Я смотрю на время: 17:05. В моем распоряжении минут десять. Максимум пятнадцать.

О чем я только думала? Это абсолютное безумие. Даже если у нее в компьютере есть нужные мне файлы, как я их найду?

Я нажимаю на «Поиск», потом «Документы» и набираю «Отем». Появляется целый список файлов, и я бегло их просматриваю, но ни один из них не имеет ко мне никакого отношения.

Естественно! Кто будет таким тупицей, чтобы называть файл именем той, чья репутация и является их основной мишенью?

Я могла бы поискать по конкретной цитате. Что-нибудь из написанного в «Зиме тревоги нашей». Что там было?

Впервые я жалею, что сайт был удален.

Амалита!

Я судорожно пишу ей сообщение: «Пришли мне фото текста из «Зимы» как можно скорее».

Слава богу, она моментально откликается. Через секунду я получаю фотографию. Я увеличиваю изображение, чтобы найти какую-нибудь особую фразу, которая вряд ли может встретиться в каком-либо другом документе.

«Не самый лучший выбор или явная клептомания?» Я забиваю эту фразу в поисковик. Это было написано о Софии Брукс. После каждого напечатанного слова список возможных документов становится все меньше. Я уверена, что когда дойду до вопросительного знака, вариантов вообще не останется.

Но этого не происходит.

В списке документов остается всего один файл под заголовком «Ричард III». Как доказала моя работа по «Гамлету», я ничегошеньки не знаю о Шекспире, если только меня не вынуждают обстоятельства, но сейчас я готова поклясться, что именно в этой пьесе есть цитата со словами «Зима тревоги нашей».

Я изучаю свойства файла. Создан был в конце января, почти за месяц до того, как появился сайт. Просматриваю содержание.

Здесь весь текст для сайта: полный список учащихся со всеми их грязными тайнами. И все это сейчас на экране прямо у меня перед глазами.

Бог мой! Я уже забыла, какие отвратительные вещи там были!