Дневник отчаявшейся или Наложница некроманта (СИ)

— Я ведь нападаю на тебя. С чего бы я должен давать тебе советы о том, как меня одолеть? — Учитель усмехнулся, но не зло, а по-доброму. Он хотел именно научить, и обучать умел только так.

Занятие могло начаться и закончиться в любой момент. Неожиданно. Никакого расписания, экзаменов или домашних заданий. Предсказать, каким будет следующее задание и какие знания понадобятся из того огромного количества информации, которую он давал мне каждый день, было невозможно.

— Да, правильно, — я сказал это только для того, чтобы немного потянуть время.

Я поднял взгляд на учителя, посмотрел ему прямо в глаза, прочувствовал ту магию, которая наполняла меня, его магию. Учитель не шевелился, ожидая моих дальнейших действий. И я действовал. Ощутив каждую частичку проникшей в меня магии, я потихоньку стянул ее в себе и, словно оттолкнув от себя, направил поток магической силы обратно туда, откуда она пришла, в Учителя.

Она его даже не коснулась, он рассеял ее в паре метров от себя, а я повалился на серую плитку. Мне уже было все равно, что она пыльная. Ноги не держали.

— Неплохо, — старик улыбнулся. — Зайдем внутрь, — он отвернулся от меня и потянул за ручку двери, но столкнулся на пороге с Ноэлом.

Господином он стал намного позже, но уже тогда выглядел на этот же возраст. Ему было двадцать семь. Я смотрел на него, на старика, и понял. Я понял, почему именно это воспоминание.

— Отец… — он говорил неуверенно, и это заставляло меня злорадно улыбаться. Учитель был единственным, перед кем Господин мог испытывать неуверенность.

— Не сейчас, — отмахнулся от него маг. Ноэл отступил на шаг и его отец прошел мимо, оглянувшись лишь для того, чтобы бросить ему: — Ноэл, налей нам травяного чая.

— Да, отец, — мужчина развернулся и скрылся в глубине дома, а я торопливо поднялся на ноги и побежал за Учителем. Он не любил, когда его распоряжения выполняются не так быстро, как ему хотелось бы.

— Артур! — Аннет, последовала за мной. Я мог представить, какое количество вопросов у нее, но не мог ответить ни на один из них. Я не контролировал свое тело.

Видит ли она, что Господин уже сейчас не живой? По бледному цвету его кожи она, наверное, должна была понять это. Правда, я не думал, что когда-нибудь смогу рассказать ей, почему он стал таким, и почему его собственный отец настолько с ним пренебрежителен.

Я проследовал за Учителем в небольшую комнатку, во всю стену которой располагалось окно, выходящее на сад. Старик любил отвернуться и смотреть на сад в то время, пока диктовал мне очередную магическую формулу или пока я сам что-то конспектировал.

— Отец, у меня для тебя важное сообщение, — перед моим носом на стол опустился поднос с двумя чашками и заварочным чайником. Учитель даже не оглянулся.

— У меня мало времени. Говори и выметайся, — старик сидел в своем любимом кресле у окна. Там, на подоконнике, у него было несколько книг, которые он время от времени перечитывал.

— Я ухожу на войну, — Ноэл выпрямился, почти незаметно, но я видел, что руки его тряслись, когда он сказал это.

— На какую? — его отец все-таки посмотрел на своего сына.

— Не думаю, что это имеет значение, отец, — Господин старался держаться достойно, но не смог. Его голос все-таки дрогнул.

— Разве трусы вступают в армии добровольно? — фыркнул в ответ Учитель. Он встал и сцепил руки за спиной. — Хотя… — он оглядел Ноэла с головы до ног. — Бессмертный не может бояться смерти, верно? — он оскалился в улыбке, выдававшей всю его неприязнь к сыну. Он неприкрыто насмехался, а я сжался на своем стуле, стараясь сделать вид, что меня здесь нет, и никогда не было.

— Видишь ли, отец, я сейчас не спрашиваю твоего мнения, я принял решение, и ты меня не остановишь, — весь напряженный, мужчина задрал подбородок еще выше. Старик же почти рассмеялся его последней фразе.

— Думаешь, я имею намерение остановить тебя? — Учитель отвернулся к окну. — Иди. Но, будь добр, раз не смог умереть, как мужчина, хотя бы не опозорь мое имя, — он ухмыльнулся. — правда, сомневаюсь, что у тебя хоть это получится.

— Отец, она… — Ноэл шагнул к старику. И тот обернулся, в глазах его отразился гнев.

— Не смей, — почти по слогам произнес он. — Не смей говорить о ней! — он не терпел, когда кто-то, даже если это был не Господин, упоминал его покойную супругу.

Сын, убивший собственную мать ради бессмертия. Я знал, что он сейчас хотел сказать. «Она и так умирала» — так он говорил, оправдывая свой поступок. В его оправдание, он тоже умирал.

Но, как Учитель позже, через сотню лет сказал мне, он предпочел бы, чтобы, наоборот, погиб Ноэл вместо его медленно умирающей от старости жены. Ей оставалось еще лет пять-семь. Копейки по меркам некроманта, но Учитель хотел каждый момент из этих лет сохранить. Его сын решил иначе. Смертельно больной, он предпочел забрать жизнь матери, чтобы сохранить себе жизнь. Подобие жизни.