Дневник падающей звезды

Алла: «Хрена лысого тебе ясно! Ты знаешь, через что я прошла, чтобы получить эти скафандры?»

Алла внезапно закрывает лицо ладонями, как будто собираясь зарыдать, но потом понимает, что на нее смотрят еще несколько актеров, берет себя в руки.

Она достает сигарету, закуривает, с облегчением затягивается. Потом говорит, обращаясь ко всем вокруг: «Нет, вы, актеры, не знаете… Вы живете в своем уютном мирке, где вам на блюде все приносят, красят, причесывают, а мы, как рабы, вам все достаем!»

Затем женщина поворачивается к стене, снимает с нее красную табличку «Курение запрещено», стряхивает в нее пепел, делает еще две жадные затяжки, после чего с силой тушит сигарету о картонку и вешает ее обратно вместе с торчащим посередине бычком.

После этого Алла машинально достает еще одну сигарету.

Она поворачивается и смотрит прямо в глаза Ивану: «Если хоть одну пуговицу потеряете, я добьюсь, чтобы вас не снимали даже в порно!»

Один из актеров на площадке, который слышал этот разговор, подходит к режиссеру.

Актер: «Вы знаете, что она только что наговорила? Она что, не в своем уме?»

Режиссер шепотом отвечает ему: «Тихо! Она может услышать! Не говори со мной! Вообще отойди от меня!»

Однако Алла все же замечает разговор режиссера с актером и подходит к ним. Актер быстро удаляется.

Алла: «Я хотела бы сообщить вам, что съемочная группа наконец-то укомплектована — ценой дикого перерасхода бюджета, и вам лучше начинать, пока у нас у всех пропуска не отобрали».

Режиссер смотрит на женщину, пытаясь понять, что же от нее ждать, затем с напускной уверенностью отвечает: «Не стоит так драматизировать. К тому же организационная часть — это ваша ответственность».

Алла: «Вот как… Я хочу напомнить, что это была ваша идея — построить ракету в натуральную величину и целый космический городок в придачу, на что пришлось потратить почти весь бюджет».

Режиссер: «Я же не виноват, что декорация потом сгорела. Организовывать работу съемочной группы — это ваша прямая обязанность».

Алла, как будто не слыша его: «Я ведь просила вас, слезно умоляла: не надо настоящие скафандры, давайте, как все нормальные люди, просто сделаем свои, как для фантастического фильма».

Режиссер: «Мы что, в кукольном театре? Я не могу работать с игрушечными костюмами и картонными декорациями!»

Алла делает глубокий вдох и нарочито вежливо отвечает: «Я понимаю, вы не какой-то там Джордж Лукас, чтобы костюмы для штурмовиков из картона создавать. Поэтому я раздобыла вам настоящий запасной скафандр того космонавта, Степана Матросова. Сложнее было бы достать только скафандр Гагарина. Не спрашивайте меня, где, и не спрашивайте, что я за этот скафандр сделала».

Алла на секунду останавливается, всхлипывает и почти переходит в рыдание, но как будто вспоминает о чем-то. Потом достает пластиковый бутылек с какими-то таблетками, высыпает на ладонь несколько и проглатывает, ничем не запивая.

Женщина прикладывает руки к вискам и говорит себе: «Я спокойный уравновешенный человек, я спокойный уравновешенный человек…»

Внезапно она вспоминает, что режиссер все еще стоит рядом.

Алла: «Поэтому, когда я прошу всех беречь скафандры, не надо смотреть на меня, как на монстра!»

Она кричит так громко, что слышно даже актерам в гримерках.

Режиссер быстро уходит, посчитав момент подходящим.

Алла: «Мобильники оставляйте в гримерной! Вас нельзя, как нормальных людей, просить выключать звук. Всегда находится какой-нибудь дебил, которому мамочка звонит во время съемки проверить, выпил ли ее сынок молочка!»

В съемочном павильоне воцаряется тишина. Алла оглядывается, все резко возвращаются к своим делам.

Иван снова осторожно подходит к Алле.

Иван: «А где будет съемка?»

Женщина становится заметно спокойнее после таблеток. «Молебская зона в Пермском крае. Это то самое место, где Матросов приземлился в своей капсуле, — объясняет она. — Туда машины не ходят и даже вертолеты летают не каждый день. Надо просто зайти на сопку и воткнуть в нее флаг. Потом быстро вернуться на точку. Эту задачу с первого раза поймет даже полный дебил, но для вас повторю еще раз: у вас четко определенное время съемки и возвращения на исходную точку, иначе вертолет улетит без вас».

Иван: «Вообще-то о таких вещах вы должны были предупредить заранее!»

Алла улыбается какой-то странной улыбкой и еще более спокойным тоном отвечает: «Что? Вы вообще свое положение осознаете? Я бы вас ни за что не взяла, если бы все другие актеры не отказались ехать в эту дыру, а местных артистов там нет. Но в титрах вы будете под псевдонимом».

Иван: «А-а…»

Алла: «Молчать! И голос ваш будет переозвучен. И снимать шлем вам нельзя, чтобы лица не было видно в кадре».

Иван: «А как…»

Алла: «Команды режиссера услышите по радиосвязи в шлеме. На случай если вы забыли, пока подрабатывали грузчиком в мясомолочном магазине, команды в кино бываю такие: камера, мотор, начали».

***