Дневник пакостей, или Как влюбить в себя некроманта

— Эсми! — Норвуд ощутимо двинул меня локтем в бок, и я неимоверным усилием воли сосредоточилась. Уставилась на стену, рядом с которой мы расположились.

— О нет! — невольно вырвалось у меня.

Тотчас же свечение щита вернулось в прежнее состояние. Даже, пожалуй, стало слабее.

И опять мрак придвинулся к границе. Одновременно с этим я неосознанно прильнула к Норвуду. Так мне было хоть чуточку спокойнее. Потому что мое сердце было готово выпрыгнуть из груди от одной мысли о том, что совсем рядом с нами бродит… это…

— Теперь поняла? — тяжело дыша, спросил Норвуд. — Лестницу завалило, Эсми. Обрушение произошло после того, как ты сломала печать. Такие валуны я при всем своем горячем желании в одиночку не перетаскаю. И уж тем более не смогу при этом поддерживать щит.

Я обеспокоенно взглянула на него. Было видно, что его силы уже иссякают. Даже после короткого выплеска энергии он сильно побледнел, а на лбу его выступила обильная испарина.

— И что же нам делать? — упавшим голосом спросила я.

Норвуд вместо ответа неопределенно пожал плечами.

— Я смогу держать щит еще час, возможно, два, — проговорил он, глядя куда-то в сторону. — А потом… Потом наступит тьма, Эсми.

Из мрака послышался какой-то странный звук. Как будто гигантское насекомое в предвкушении лязгнуло исполинскими жвалами.

— Но мы не можем просто сидеть и ждать! — возмутилась я. — Надо что-то делать!

— Делай. — Норвуд криво усмехнулся.

Я наморщила лоб. Правда, почти сразу нервно хихикнула.

— И что такого забавного ты неожиданно увидела? — скептически осведомился Норвуд. — По-моему, нам плакать надо. Причем громко, взахлеб и хором.

— Прости, это глупо, но… — Я не удержалась и хихикнула опять. Негромко завершила, заметив, как Норвуд нахмурился: — Но ты не сможешь отобрать у меня лицензию? И в тюрьму не отправишь? И даже диплом не порвешь?

— Я собственноручно исправлю твою «тройку» на «отлично», — хмуро буркнул Норвуд. — Если, конечно, ты найдешь способ вытащить нас отсюда. Потому что моя фантазия уже на нуле.

Ого! Ничего себе обещание! Правда, от его слов мне стало еще более не по себе. Видимо, Норвуд уже смирился с неизбежностью нашей гибели, иначе не раскидывался бы столь смелыми клятвами.

— И как ты это сделаешь? — все-таки на всякий случай недоверчиво переспросила я.

— А это будут уже мои проблемы, — спокойно сказал Норвуд.

Так. Так-так-так. Думай, Эсми, думай. Не может быть, чтобы нас ждала такая глупая и страшная смерть.

Помощи извне можно не ждать. Альфред в замок не сунется, полиция в лучшем случае прибудет утром. К тому времени с нами уже будет покончено. А самое обидное и страшное, что из-за моей оплошности погибнут еще люди. Вряд ли печати на первом этаже смогут долго удерживать нашествие потусторонних тварей из разлома.

Что я знаю про разломы? Демоны… Ой, лучше их сейчас не поминать. В общем, ничего я про них не знаю. Потому как с вышеназванными демонами и прочей нечистью чаще всего дело имеют как раз некроманты. Разломы — это их сфера деятельности.

Но ведь их каким-то образом запечатывают. Разве нет? Любая энергетическая нестабильность, тем более настолько серьезная, имеет тенденцию разрастаться.

«Ну вот разлом и запечатали на много лет, — пробурчал внутренний голос. — Создав печать выше его уровня, которая не пропускала магию как внутрь, так и изнутри. А вы сейчас на одном уровне с разломом, поэтому этот способ вам не подходит».

Так-то оно так, но…

И я задрала голову, пытаясь что-нибудь высмотреть через радужные переливы щита.

— И что ты там такое интересное разглядела? — полюбопытствовал Норвуд, невольно проследив за моим взглядом.

— Пока думаю, — коротко обронила я.

— Кстати, а что у тебя произошло с Чарльзом? — задал новый вопрос Норвуд. — Почему твой домовой вдруг испугался оставаться один дома?

К слову, почему-то он не выглядел испуганным или встревоженным. Даже более того, на его губах заиграла легкая улыбка. Правда, цветом лица он все равно напоминал восставшее из гроба умертвие.

— Чарльз разбил окно в моем доме и закинул в гостиную бутыль с одолень-травой, — рассеянно ответила я. — А когда Ведогон отключился — немного побуянил.

— Побуянил? — уже серьезнее переспросил Норвуд, мгновенно перестав улыбаться. — Как это?

— Ой, да мало ли пакостей может натворить мужчина, оскорбленный в лучших чувствах? — Я досадливо поморщилась. — Переколотил статуэтки, порезал мои платья. Кресло перевернул.

— Надеюсь, ты обратилась в полицию? — Норвуд хищно подался вперед.

Ишь, и куда только делась его нарочитая расслабленность? Аж глаза от гнева засверкали, а уголки рта презрительно поползли вниз. Спрашивается, и почему так растревожился?

— Нет, — сухо ответила я.

— Но почему? — Он обескураженно всплеснул руками. — Эсми…

— Норвуд, тебе не кажется, что сейчас не место и не время обсуждать мои проблемы с бывшим? — с сарказмом перебила его я. — Какая теперь разница?

Некромант недовольно хмыкнул, но, хвала небесам, развивать неприятную тему не стал.