Дневник. Первые потрясения

К тому же, я периодически забывал, какую ногу мне повредила эта проклятая псина, за головами которой я, ну совершенно, не мог уследить. И разрезал другую ногу, и хромал по перемене, на каждую. Никто даже этого не заметил!

Ну хоть мой концерт с хромотой непонятно на какую ногу возымел какой-то эффект. Правда, Хагриду опять пришлось подключиться и, как бы ненароком, сболтнуть этому трио о Фламеле.

Я, может быть, чего-то недопонимаю, и ладно Поттер с Грейнджер, они в маггловском мире росли и о Николасе ни сном ни духом, но Уизли?

Что же все-таки не так с этим курсом?

Может дойти до того, что Поттера придется тащить волоком, чтобы он оказался рядом с философским камнем одновременно с Томом.

Перед первым матчем по квиддичу я случайно увидел одиноко спешащую на поле мадам Хуч.

Давно хотел с ней поговорить, но она старательно избегала встречи со мной. В тот момент мне показалось, что это идеальное время для приватной беседы. Практически все ученики и учителя собрались на стадионе и нам никто не должен помешать.

– Роланда, дорогая, мы с тобой так давно не виделись. Парадокс, правда? Живем в одном замке и редко встречаемся.

Она остановилась и резко обернулась. Так получилось, что она стояла между мной и стеной. Подойдя ближе, я оперся о стену, расположив руки по обе стороны головы Хуч, окончательно, тем самым, лишая ее свободы передвижения. Это, наверно, странно выглядело со стороны. Она посмотрела на меня снизу вверх и прошептала:

– Тебе что от меня нужно, Северус? – как же мне она нравится. Она такая миниатюрная. Она ниже меня на целую голову.

– Если я скажу, что большой и светлой любви, ты оставишь дверь своей спальни сегодня открытой? – прошептал я ей на ухо. Она смотрела на меня удивленно, хлопая глазами и ничего не отвечая. – Дорогая, я не в твоем вкусе? Но ты, наверное, забыла, что я Мастер зелий? Всего один принесенный тобой волос, и я буду соответствовать любым твоим предпочтениям?

– Се-северус, с тобой все в порядке? – заскулила она.

– А что со мной не так? Со мной все в порядке, чего нельзя сказать о младшем Малфое. Например, он полностью уверен, что ты хочешь его убить и, причем, хочешь этого уже много лет, – продолжал шептать я ей на ухо, – ну ладно, маленький Драко… Возможно, тебе не нравится его отец и ты хочешь убить его из-за Люциуса. Но ответь мне, почему ты хочешь убить маленького Поттера? Роланда, я тебя не видел в Ближнем круге, признайся, где ты так хорошо пряталась? Возможно, ты не снимала маску?

– Северус, я не понимаю.

– Не понимаешь? Тогда ответь мне, почему ты не отговорила МакГонаглл от ее бредовой идеи сделать Поттера ловцом, подарив ему самую высокоскоростную метлу на сегодняшний день? Разве ты не знаешь, как опасно играть в квиддич в столь юном возрасте, да еще и с проблемой со зрением? Не знаешь? Ах, я еще забыл про Лонгботтома. Ты рассчитывала, что он разобьется насмерть? А он не оправдал твоих надежд и просто сломал себе руку? Роланда, скажи, ты правда ненавидишь маленьких детей? Или ты просто некомпетентный преподаватель? – я заметил, как в ее прекрасных желтых глазах начали появляться слезы. Ничего, в следующий раз будешь внимательнее. Взять того же Невилла: я бы уже поесть успел за то время, пока он летел вниз. А она даже не смягчила его падение. – Маленький Малфой кричал на всю гостиную, размазывая обо всех свои слезы, что ты его неправильно учила летать на метле. И теперь Маркус должен исправлять твои ошибки и учить его летать правильно. Ответь, Роланда! – я резко повысил голос. – Что значит летать неправильно? Ногами вверх? Или задницей вперед?

– Я просто хотела, чтобы он не зазнавался, – проблеяла Хуч.

– А по-другому этого сделать было нельзя? Нельзя было снять с него баллы, нельзя было его просто заткнуть, назначить отработку, в конце концов? Гораздо проще выставить его дебилом перед гриффиндорцами? Как его теперь учить летать «правильно», если, как сказал Флинт, для его возраста, телосложения и веса у него посадка на метле оптимальная? – и тут я заметил позади себя какое-то шевеление. Резко обернувшись, тем самым освободив Роланду, которая воспользовалась случаем и, поднырнув мне под руку, быстро сбежала, я увидел замершую за моей спиной всю сборную Слизерина по квиддичу. Посмотрев на них, обратился к Флинту:

– Маркус, как ваш настрой?

– Боевой, профессор.

– Ну вот и отлично. Ребята, не переживайте вы так, проиграть Поттеру – не позор. Именно так говорил наш капитан, когда просил отыграть один матч вместо получившего травму ловца.

– Но вы ведь выиграли тогда!

– Даа, что-то такое я припоминаю. Ребята, время. И, Флинт, удачи, – они гордо пошли на поле, а я побежал на трибуну «наслаждаться игрой».

– Минерва, с тебя сто галлеонов, – потирая руки, обратился Альбус к МакГонаглл.

– С чего это? – подняла она брови.

– А помнишь, как мы спорили: попадет ли хоть раз Роланда под раздачу или нет? Ты слишком долго выигрывала, – сощурившись, проговорил Дамблдор, – признайся, это ты внушила ей, что делать на педсоветах Хуч абсолютно нечего?