Во вторник, в первый день месяца ша'бана[412]
, благословенный город Кеш благодаря прибытию высочайшего знамени стал, как рай. В течение пятнадцати дней [его величество] отдыхал в тамошнем дворце, [утешаясь] конем безмятежной небесной сферы, течением государственных дел по желанию, движением звезд, покорных его велениям, временем, состоящим у него слугою, и судьбою, его рабыней. Во вторник[413] пятнадцатого ша'бана[414] его величество выступил из Кеша и на берегу реки Рудак разбил шатер убежища государства высотою до солнца и луны. В среду шестнадцатого числа он сделал остановку на никем не занятой местности Чахар Рабат. В четверг семнадцатого числа, перейдя через тамошний перевал, [его величество] изволил остановиться в местности Кутлуг-Йурт. В пятницу он прибыл оттуда в Тахт-и Караджа[415], в субботу девятнадцатого числа месяца ша'бана[416] сад и загородный дворец Джаханнумай[417] от блеска высочайшей диадемы стал показателем мира[418].В воскресенье 20 числа сад Даулатабад[419]
вследствие появления [в нем] /Тотчас, как утренний рассвет представил мавра в виде осыпания народа деньгами, а колесница неба повергла на блюда, на высочайшее воззрение, драгоценные гроздья Плеяд; [когда] весенний зефир поднялся на высоту расстилания ковра на террасе небесной сферы, а облако появилось с рассыпанием жемчуга на дворец убежища мира, лицо времени зажглось огнем от вкушения чаши веселья. От всплесков вина счастия прекратились горести, мысли пришли в веселое настроение от непрестанного повторения чаши радости, а мозг разума наполнился парами веселья.
Когда его величество, сопутствуемый божественной помощью и окруженный бесконечным благоволением [неба], достиг центра [своего] государства, он выполнил на деле указание следующего коранского стиха: “Хвала Аллаху, который поселил нас в обители [своего] пребывания; по благости своей поистине господь наш — прощающий и щедро вознаграждающий”[423]
. В целях омовения себя от греховной нечистоты он отправился на поклонение к принцу Кусаму ибн ал-'Аббасу[424] — да будет им доволен Аллах! Вернувшись оттуда, он прибыл в ханаках великой госпожи Туман-ага, — да длится вечно ее величие! — которая есть Раби'а века и Зубайда эпохи. После полуденной молитвы [его величество] сделал остановку в Баг-и Чинар[425] и Накш-и Джахан[426] /[ГЛАВА]
О СОБОРНОЙ МЕЧЕТИ, КОТОРУЮ СОИЗВОЛИЛ ПОСТРОИТЬ В СТОЛИЧНОМ ГОРОДЕ САМАРКАНДЕ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО, УБЕЖИЩЕ ХАЛИФСКОГО ДОСТОИНСТВА