Дневник порнографа

Возможно, вы помните, что мы с Самантой уже встречались. Это та самая подруга-феминистка, обличавшая бессовестного торговца женской плотью. А теперь она представляла в суде меня и двух эксплуатируемых мною женщин. Впрочем, Саманта не сама нас выбрала – ее "попросил" босс. Она была единственной женщиной в фирме, а в нашем случае женская защита была предпочтительнее. Мне известно это от нее самой: мы приезжали к. Саманте за три дня до того. Но разве ее ситуация была безвыходной? Думаю, она могла бы объяснить старшему партнеру, что не может поступиться своими высокими принципами и представлять интересы такого человека, как я. Впрочем, если вспомнить, сколько минетов сделала она боссу ради своего места, вряд ли бы он стал прислушиваться к таким соображениям. Да и не обязаны юристы любить своих клиентов – вряд ли такое часто бывает.

– А это не та баба с вечеринки? – спросил Пэдди, когда Саманта ушла.

Пэдди, Мэтт, Хассим и даже Хейзл пришли меня поддержать. Пэдди прихватил с собой маленький фотоаппарат. Он прикинул, что можно втихаря пощелкать Таню и Синди в здании суда, а потом использовать это в журнале. Сложно поверить, но Таня с Синди согласились (за вознаграждение). Они сняли трусы и уже успели сделать пару снимков на лестнице – там, снаружи.

– Да, это она, – ответил я.

– Ничего у нее задница, – заметил тот. – Как думаешь, она согласится сняться вместе с девушками?

– Для "Эйса"? Ага, она будет в восторге.

– Никогда нельзя знать заранее, – сказал Пэдди.

– В любом случае спроси. Смеха ради.

– Ладно, подождите меня здесь, я пойду переговорю.

Я смотрел, как он встал и отправился вслед за ней. Мне очень хотелось увидеть ее реакцию, да тут мимо прошел кое-кто, готовый (я точно знал это) на все, что бы я ни придумал.

– Здравствуйте. Констебль Кенсингтон, если не ошибаюсь?

Я протянул руку. Констебль Кенсингтон пожала ее и вежливо улыбнулась в ответ.

– Здравствуйте, Годфри! Как поживаете?

– Прекрасно! А вы? Мы не встречались со дня моего ареста! – сказал я, обращаясь ко всем, кто нас слышал.

– Да, верно, не встречались! – поддакнула она, сделав это на редкость неестественно.

Оглянувшись, мы наткнулись на подозрительный взгляд Мэтта. Повисла неловкая пауза. Констебль Кенсингтон объяснила, что ей пора и что она еще вернется. Я сказал "чао!" и вспомнил про одно ее желание. Может, спросить, хочет ли она, чтобы ей пописали в лицо?

– Ладно, я пошла, – сказала она, а потом тихо добавила: – Я позвоню тебе на следующей неделе.

– Что там у вас? – спросил Мэтт, когда я сел на место.

– Потом объясню.

Конечно, объясню! Ведь я приготовил для него пару снимков, только мне очень не хотелось вынимать их прямо здесь.

День тянулся еле-еле, как и всегда, когда чего-то ждешь. Утро сменилось временем обеда, обеденное время перешло в стадию паба, а эта стадия перетекла, как ни обидно, в дневное время. Нам пришлось вернуться в здание суда, сесть там и ждать дальше. К счастью, мы успели подзаправиться, и несколько кружек пива (в случае Тани и Синди – джин-тоник) сделали эти скучные часы куда более сносными.

Я бродил по зданию, разминая ноги. Когда я проходил мимо туалетов, оттуда появилась Таня.

– Эй, Годфри! Фотоаппарат с собой? – спросила она, оглянувшись.

– Нет, он у Пэдди.

– Сходи возьми. Я буду ждать тебя здесь.

Я думал, она хочет сделать пару снимков от входной двери, однако по возвращении меня втолкнули и женский туалет, а затем в одну из кабинок.

– Все в порядке, здесь пусто. Давай сделаем несколько жестких снимков, – сказала Таня, задирая юбку и расставляя ноги.

Конечно, надо было отказаться и объяснить, что нас опять арестуют, но иногда вы просто не можете действовать иначе, верно? Кроме того, я с ума сходил от скуки, а такая фотосессия меня развлечет.

Она встала на сиденье унитаза и присела на корточки, а я кинулся ей под юбку и принялся щелкать затвором.

– Теперь растопырь, – сказал я.

Одной рукой Таня выполняла мое требование, а другой держалась за стену кабинки, чтобы не упасть.

– Нравится? – спросила она, потом засунула туда палец и вытерла его о мое лицо.

Мы хихикали и старались вести себя тихо, что было непросто: Таня все время соскальзывала и грохотала пластмассовым сиденьем. Положение было самое идиотское: мы находились в здании суда и делали ровно то же, что нас сюда и привело. Господи, если нас опять схватят, то вкатят уже по полной. Ну и хрен с ними, зато об этом я буду рассказывать своим внукам!

Не знаю, кто первый начал и как вообще так получилось, только не успели мы отснять и десятка фотографий, как мои трусы оказались спущенными, и я, прижав Таню к двери кабинки, драл ее почем зря.

– Давай, давай трахай меня! – задыхалась она, а мне очень хотелось ответить: "А я и трахаю!"

Вдруг мне стало все равно, услышит нас кто-нибудь или нет. Я трахал потрясающей красоты порномодель, и пусть остальной мир идет к чертям! Я знал наверняка – наверняка! – что у меня никогда не будет столь великолепной партнерши, и я не остановлюсь ни ради чего, пока не сделаю все как следует. С этого мгновения жизнь моя пойдет под горку. Пусть хоть на пять лет сажают, мне плевать!