Дневник последнего духовника Оптиной пустыни

— Я все это говорю вам для того, чтобы показать, что нам нужно надеяться только на Бога. Иногда приходилось так, что впору уходить из скита. Но я решил: лучше умереть, нежели уйти. Я имел твердую надежду на Бога и Его Пречистую Матерь… И кто тогда мог подумать, что этот всеми уничижаемый послушник через несколько лет будет игуменом скита и старцем?.. Не напрасно сказано в псалме: "Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в них же несть спасения, а на Бога". Только эта твердость и вера помогли мне перенести все это. Но при всех этих скорбях Господь неизреченно утешал меня. Любил я читать св. отцов, а в особенности, Псалтирь, — и какие глубины открывались мне. Так вот я вам и говорю: всегда надейтесь только на Бога, но никак не на человека. Тогда всякое зло будет отпадать от вас, как отрубленная ветка".

Хочется записать одну из бесед с Батюшкой о молитве Иисусовой. Помню, когда я пришел к Батюшке под впечатлением прочитанного в книге "На горах Кавказа", Батюшка сказал:

— Я долго не мог понять, что такое соединение ума с сердцем. В сущности говоря, это означает соединение всех сил душевных воедино для устремления их всех к Богу, что невозможно при разъединенности их. Этот закон единения я усматриваю не только в молитве Иисусовой, а везде. Какую, например, имеют красоту нота или звук, взятые в отдельности или в беспорядке? Можно сказать, никакой. Но эти же самые звуки в произведениях гениальных композиторов дают нам воспринять великую силу и красоту. Про живопись и др. я уже не буду говорить… В наших беседах с вами я не ограничусь этим, я пойду далее. Это такой узел, что сколько его ни развязывай, он все будет узлом.

Молитва Иисусова не имеет пределов… Ум, когда упражняется в чтении св. Писания, молитве и тому подобном, очищается от страстей и просветляется. Когда же он погружен только в земное, то он становится как бы неспособным к пониманию духовного.

Страсти легко побеждать в помыслах, но когда они перейдут в слова и дела и укоренятся, то — очень трудно, почти невозможно…

Много говорил Батюшка, но где же все упомнить, как все записать…

19 ноября

Третьего дня, т. е. 17 ноября, Батюшка рассказал нам с о. Никитой, как ровно двадцать лет назад, 17 ноября 1889 г. он чуть не умер. В августе 1889 года числа 26–28 Батюшка был в первый раз у о. Амвросия.

На желание Батюшки поступить в монастырь о. Амвросий посоветовал ему дослужить до пенсии, т. е. еще два года прослужить, и тогда поступать, а пока жить в миру богоугодно и до Рождественского поста, Т. е. с августа до 15 ноября, поговеть 4 раза. Это Батюшке показалось странным и непонятным: почему так? Но все было исполнено, и вот 17 ноября Батюшка вдруг почувствовал себя дурно, послали за доктором и за священником:

— А мысль мне говорит: ты сейчас умрешь. Я только об одном молил Бога, чтобы приобщиться св. Таин. Ужас смерти овладел мною. Наконец, приходит священник. Начал меня исповедовать, я ничего не могу сказать, только "грешен", "грешен". Священник сделал мне несколько вопросов, разрешил меня и приобщил. Я успокоился, хотя доктор сказал, что до утра едва ли доживу.

Я лег на кровать, накрыли меня одеялом, и я остался один. Вдруг слышу, словно какой-то голос с неба: "Дон" — это ударили к утрени в женском монастыре, а в душе моей кто-то сказал: "Будешь жив…" Мне стало страшно, и я уснул. На утро мой денщик приходит и поднимает острожно с головы моей одеяло, думая увидеть меня уже умершим, а я ему говорю:

— Ты что, Александр?

Денщик обрадовался и говорит:

— Да Вы живы, Ваше Высокоблагородие?

— Да, жив.

Отвечаю, хотя после этого и лежал два месяца, борясь со смертью. Я просил раскрыть дневное Евангелие и прочесть мне его. Александр взял и начал читать притчу о бесплодной смоковнице: "Во грядущее лето посечеши ю, аще не сотворит плода". Я и подумал, что действительно, я бесплодная смоковница, хотя и полагал раньше, что имею разные добродетели, потому что был по внешности исправен. И решил я переменить свою жизнь. Ждал я смерти и на следующий год в этот день, но остался жив, и ныне уже прошло двадцать лет с того времени…

22 ноября

Все утро до трапезы был у Батюшки. Батюшка зачем-то ездил в монастырь, кажется к о. архимандриту. По возвращении из монастыря, Батюшка мне рассказал, что получил письмо из Москвы от бывшей у него девицы Самариной. Она принадлежит к высшей аристократии. Когда она была у Батюшки, она говорила, что у нее болит нога неизлечимой болезнью, что все доктора г. Москвы отказались излечить ее. Это продолжалось, кажется, восемь лет. Батюшка посоветовал ей съездить к пр. Тихону. Она съездила, и вот прислала письмо, что в два дня исцелилась.

23 ноября