Дневник. Предназначение

Адам: Возможно, тебе это не понравится, но после длительного пребывания в твоём теле и нашей близости, я стал ощущать тебя ещё сильнее. Между нами всё ещё сохраняется какая-то незримая связь. Извини, если тебе это мешает или доставляет дискомфорт. Я могу постараться заглушить её или игнорировать, как делаю с твоими мыслями.

– Нет, не нужно. А то ещё заглушишь то, что не надо, любовь ко мне, например. И что мне тогда делать, с безответной любовью к созидателю?

Мои слова рассмешили его. Сквозь улыбку он поцеловал меня в лоб. Мы смотрели друг другу в глаза, стоя под прохладным душем, как вдруг в дверь постучали.

Адам: Ты кого-то ждёшь?

– Нет.

Накинув лёгкий шёлковый халат, я направилась вниз. К моему удивлению стук больше не повторялся, ведь если дело срочное, а иного быть просто не может, так как в Городе поздняя ночь и все давно спят, то всегда стучат или звонят повторно. Невольно в груди начала нарастать странная тревога. Я выглянула в окно, но никого там не обнаружила. Улица была полностью пуста. Рука уже потянулась к дверной ручке, но что-то останавливало меня, не давало мне сдвинуться с места. Тревога начала постепенно превращаться в страх, но почему? Нету причины для таких эмоций, но что-то внутри меня боится. Крепко вцепившись рукой в дверную ручку, я не в силах её дёрнуть.

Адам: Кто там был?

От испуга и его неожиданного появления я резко повернулась и слегка подпрыгнула.

Адам: Что случилось? Почему ты такая напуганная? Кто приходил?

Он подошёл ко мне и крепко прижал к груди, постепенно страх начал угасать и сменяться спокойствием.

– Я не знаю. Я не смогла открыть дверь, но за окном никого не было. Не понимаю, что со мной. Я буквально испугалась открывать дверь. Ещё и твоё резкое появление…

Адам, держа меня крепко одной рукой, другой слегка приоткрыл дверь, за которой и вправду никого не оказалось.

Адам: Не бойся так. Когда я рядом, тебе ничего не угрожает, обещаю! Никто не посмеет сделать тебе больно. Я приготовил нам еды. Идём?

Словно джентльмен, он отодвинул мне стул, помогая сесть, а сам расположился напротив. Всё напоминало некое подобие неожиданного свидания в уютной домашней обстановке.

– Как думаешь, кто это мог быть? Мне же не показалось?

Адам: Ты про стук в дверь? Нет, я тоже его отчётливо слышал. Не могу сказать, кто, но если тебя это сильно беспокоит, то постараюсь выяснить.

– Нет, нет. Не трать на это своё драгоценное время

Вся еда была безумно вкусной и привычной для меня. Очень приятный сюрприз, понимать, что Адам ещё и прекрасно готовит, не используя при этом материализатор. Длительное время, проведённое наедине со мной на ковчеге, привили и ему расположение к свежеприготовленной своими руками пище. Во время позднего ужина он рассказал мне о своём длительном пути в Город и границе, на которой пришлось провести всё последующее время. Каждую секунду, проведенную в уже материальном теле, на границе, по пути к ней и сюда, он не прекращал вспоминать обо мне, о нас. Его часто терзали ужасные предположения насчёт Аида, которые, к счастью, не оправдались. Как только тарелки стали пусты, он подсел на рядом стоящий стул. Его голый, рельефный торс не мог не привлечь моё внимание, а массивные руки так и манили в свои согревающее объятья. Но кое-что приковало к себе внимание чуть больше, чем на пару секунд.

Адам: Немного непривычно да?

– Ты про это?

Рукой я провела по его гладкому животу. У Адама отсутствовал пупок. Выглядело это довольно непривычно, но меня абсолютно не удивило. Ведь он не был связан пуповиной с матерью, так как таковой в его жизни не было. Тело, как и его душа, были созданы во время большого взрыва, целиком из энергии и материи этого самого взрыва. Поэтому его родителем можно считать космос, который он сейчас и олицетворяет. Звучит как замкнутый круг. Не зря говорят, что с рождением детей, родители будто рождаются заново и это похоже на правду, дети дают нам новую жизнь, как и мы даём эту жизнь им.

– Неужели за всё время твоего существования у тебя не было ни одной спутницы, и ты ни разу не влюблялся?

Его взгляд сменился и стал будто более игривым и слегка ехидным. Я думала, что вопрос довольно коварный, но его он больше рассмешил, чем заставил задуматься.

– Что? Мне серьёзно с трудом верится, что такой мужчина как ты, влиятельный, могущественный, желанный многими особями женского бола, разных видов и рас, в сотни раз красивее меня, не могли завоевать твоего внимания. Да и по твоим уверенным действиям в сексе, не скажешь, что до этой ночи ты вообще был девственником.

Из него вырвался небольшой смешок, сопровождающийся всё той же ехидно улыбкой.