Дневник. Предназначение

Его глаза были влажные от слез, но при этом рука крепко сжимала руку Лизы. Он, как и остальные, был удивлён моему неожиданному появлению, но старался проявлять больше осторожности, чтобы ненароком не обидеть и без того ранимую и чувствительную натуру беременной жены.

Давид: Мам, садись! Может, ты что-то хочешь, чай или кофе, или ты устала и хочешь отдохнуть?

Вместе с мальчиками я села за обеденный стол. Давид познакомил всех с тихо сидящим в стороне Адамом и отправился наводить тёплый чай. Все взгляды были прикованы ко мне, а я не могла оторвать глаз от такого повзрослевшего Артёма.

Лиза: Если никто не против, я пойду, отдохну. Спина очень болит, да и, думаю, вам есть о чем поговорить без меня.

Нежно Питер поцеловал её в губы, после чего она сразу отправилась наверх.

Артем: Мамуля, как ты вернулась? То, что произошло той ночью, нам не причудилось, и это был не коллективный сон! Мы видели тебя и то, что было за окном.

Питер: Мальчики ждали тебя все это время, надеялись на вашу встречу и, хоть твоё появление неожиданное, оно не менее долгожданное.

Он выглядел словно не в своей тарелке, мечась между нынешней супругой и давно потерянной бывшей. Глаза бегали, мельком заглядывали в мои и снова опускались в пол или в сторону лестницы. Меньше всего мне бы хотелось ставить его в неловкое положение или утруждать кого то из близких своим присутствием, поэтому я прямо сказала Питеру, чтобы он не задерживался здесь с нами и не оставлял в одиночестве и куче блуждающих мыслей беременную супругу. Думаю, у нас ещё будет время поговорить, если в этом будет необходимость. В итоге, в кухне остались сидеть я, Адам и мои мальчики.

Давид принёс чай и сделал наши любимые бутерброды с сыром и ветчиной, Адам присоединился к нам за стол. Его лицо все ещё было серьёзным, не возможно было прочитать не одной эмоции, но я не сомневалась в том, что он рад за меня, а ситуация, сложившейся с Питом, развеяла как пыль его переживания.

Артем: Отцу пришлось сказать Лизе, что вы давно не общаетесь, и он не знал, где ты находилась, поэтому она была так удивлена твоему появлению и нашей радости, учитывая тот факт, что мы остались жить с папой.

Давид: Учитывая все имеющиеся факты, Лизе не стоит знать всю правду.

Адам: Как и любому другому человеку на планете Земля, ради общей безопасности и спокойствия.

Парни с лёгким подозрением посмотрели на моего сопровождающего, будто где-то внутри они все ещё сомневались, кто же перед ними на самом деле находится и стоит ли ему доверять, но одобрительным кивком они показывали свое согласие с его словами.

– Мальчики, расскажите лучше о себе! Мне больно даже представлять, как вам было тяжело, осознавая мою пропажу, наблюдая за тем, как это произошло и, не имея возможности что-либо исправить. Я так много пропустила! Простите меня!

Я в очередной раз заковала их обоих в свои объятья и расплакалась от своей сентиментальности и бесполезности. Они каждый день ждали меня, верили в моё возвращение, надеялись, что со мной все в порядке и я жива и здорова. Эти чувства и переживания сопровождали их все эти годы, а мне все ещё кажется, что я подвела их.

Артем: Мам! Зачем ты извиняешься, словно ты в чем-то виновата?!

Адам: Если бы была возможность вернуться раньше, мы бы обязательно ею воспользовались, но не ценой твоей жизни.

С каждым новым произнесенным предложением Адам рискует выдать себя или зародить сомнения, насчёт моего сопроводителя. Но я не сомневаюсь, ради чего он это говорит, чтобы даже сейчас, даже в такой ситуации постараться поддержать и успокоить.

Артем: Последние года 3 отец хотел, чтобы мы перестали верить в то, что видели и жили обычной жизнью, но уже без тебя, хотя мы с Давидом были уже не маленькие дети, когда ты исчезла.

Давид: Ага. Особенно ты.

Артем: Да блин. Дав, вот ты в своём репертуаре. А что, я был маленький?

Давид: А что, большой? В 9 лет то.

Артем: Соображалка уже работала на том уровне, чтобы запомнить все то, что глаза увидели, поэтому можно считать не маленьким.

Наблюдая за тем, как они спорили, сердце утопало в любви. Они все те же мальчишки, хоть и слегка повзрослевшие, все так же любят поспорить друг с другом, подколоть, пошутить. Как же мне не хватало этих ребят, моих сыновей, моих, уже больших, но в сердце навсегда маленьких, мужчин.

Оказывается, первое время после моего исчезновения, они оба пытались разузнать хоть, что-то о случившемся, но поиски среди очевидцев и литературы ничего не дали.