Дневник самоубийцы

– Как думаешь, какую выберет? – не удержался я.

Впервые за последние месяцы у меня есть человекообразный собеседник, а я страшно люблю болтать.

– Мне пох.

– А? тебе плохо?

– Нет. Мне пох.

– А, ясно. А ты бы какую выбрал?

Широкий экран плазменного телевизора, высотой в полтора метра удостоился беглого взгляда хозяина.

– Рыжую.

– Она дура.

– Не вижу минусов.

Задумчиво изучаю вырез алого платья рыженькой. И все равно она мне не нравится.

– Вы, наверное, хотите понять: как именно сможете доказать любовь ко мне?

Бабы напряглись как гончие перед забегом.

– Все просто! Надо лишь преодолеть себя и… спрыгнуть с моста.

Даже Слава отвлекся от внутренних терзаний, изучая всю гамму эмоций на лицах ошарашенных барышень. Рыженькую сразу жаль. Ее бюст утянет на дно не хуже двух булыжников.

– К ногам у Вас будет привязана эластичная веревка. Едва коснувшись воды, вы взлетите вверх, в мои объятья. Та, что сможет после этого сказать мне о том, как сильно она любит меня: и станет моей женой.

Представляю себе визжащее существо с перекошенной рожей, которое достают из бездны. Я тоже думаю, что в первую очередь оно рванет именно признаваться в любви, забыв о других насущных потребностях и даже умудряясь улыбаться перекаченными ботексом губами… Если только ботекс куда-нибудь не сместится. Сила гравитации – страшная вещь. И это я еще не упомянут грудь… Да, визжащее существо, выкинутое в бездну с двумя такими мешками … уверен, что-то порвётся обязательно: или веревка, или…

– Чего ржешь? – уточнил Слава.

– Радуюсь.

– Чему?

– Я буду первым, кто увидит смерть во имя любви.

– Их привяжут веревкой, забыл?

– Смерть съемочной группы. Или ты думаешь они после такого всем мило улыбнутся и расцелуют миллионера? Эти дамы готовы идти по головам и знают запах крови и денег.

– Гм.

Дам пришлось долго уговаривать. Но решились все! Их посадили в самолет, перевезли через океан, высадили у моста, доставили на его середину и предложили выбрать: кто прыгает первой.

А я их недооценивал. Они дерутся за веревку! Видимо, каждая полагает, что та, кто прыгнет первой – незаметно перегрызет веревку в полете и тем угробит соперниц.

– Девушки! Не спорьте. Выберу я. – вызвался миллионер, но его никто не слушал. Ветер шумел, да и дамы были заняты грызней. – Дамы. Позвольте же мне…

Мужику, не глядя, съездили по морде и попросив не лезть, не разобрав в темноте кто это вообще был. Крупный план: расцарапанный миллионер, недоверчиво изучающий зрителя.

– У тебя еда есть?

– Полный холодильник.

С пола скромно мяукнули.

– Принеси пива и пиццу.

– Сам неси.

– Или убью. – Тем же тоном, флегматично изучая стену.

– Хорошо. До рекламы подождешь? У меня, кстати, пива нет.

Слава выругался и полез в карман за телефоном.

– И пиццу закажи.

– А что в холодильнике?

– Мау.

– Котлеты.

– Мау?

– Из чего?

– Рыбные, кажется.

– Ма.... Мау!

– Вот коту их и отдай.

Кот поддерживающе заурчал и начал тереться о ноги, распушая приглаженный мех.

– Обойдется.

Ногу легонько царапнули. Пока шаловливо.

Но я думал о другом: там, на экране! Девушка с моим любимым четвертым размером груди и ботексом в губах, бровях и, кажется, ягодицах – готовилась прыгнуть в бездну. Она нацепила откровенный купальник. И бледная, местами синяя кожа, тщетно пыталась согреться, кутаясь в тончайшие кусочки ткани. Плюс пять, однако. И ветрено. Очень ветрено. Так что в итоге… сомневающуюся мадам просто сдуло в бездну.

Визг, что-то черное и мелкое, упавшее вниз. Оборванный трос. И тишина в эфире.

Через минуту миллионер подошел к краю и испуганно посмотрел вниз. Стоявший рядом менеджер держал его за руку мертвой хваткой.

Оставшиеся две девушки, тоже в откровенных купальниках, пытавшихся переплюнуть наряд усопшей, жались друг к дружке, осознавая, что вот это могли быть они.

– Выключай. Я сказал вырубай! – прошипели с экрана.

– Это прямой эфир, не могу!

– Уволю. – За кадром.

– Да не могу я! Еще пять минут сказали работать.

– С*ки. то есть… гм.

Копошение, копошение. Кадр перевернулся, потом еще раз и встал боком, выхватив встрёпанную тушку мужика с микрофоном.

– Эээ, уважаемые зрители. – Похрипел ведущий, пытаясь улыбнуться. – Здесь и сейчас… вы видели… высшее проявление любви. Она… любила!

Рядом со мной тихо хрюкает Слава, согнувшись пополам. Кажется, его отпустило.

– Мы будем вечно помнить эту жертву… она… была не напрасна.

На заднем фоне девушки вяло одевались, передумав прыгать.

– Но давайте же спросим, что именно в этот самый момент думает наш герой!

Вспомнился дом два. Миллионеру, все еще что-то разглядывающему в бездне, сунули под нос микрофон.

– Что Вы, как мужчина, подвергнувший девушку такому немыслимому испытанию, можете сказать сейчас нашим телезрителям?

Миллионер посмотрел на микрофон, потом снова вниз и тихо сообщил:

– Нихрена себе жвахнулась.

После этого пошла реклама.

– Хорошее шоу. – Хлопнули меня по плечу, после чего набрали номер из быстрого набора. – Алло, пицца? Три с курицей и сыром. И пива. А мне плевать, что у Вас его нет. Плачу втройне. Во-от. То-то. Давай, рыбкой. А то передумаю.

Понедельник

00:12