Дневник служанки

Перед тем как спуститься вниз, чтобы заварить себе чаю, Дейзи включила ночник, убавив свет до минимума. Ставя чайник на плиту, она мысленно вознесла горячую благодарность тому, кто управляет Вселенной. Когда ситуация – как, например, этой ночью – приближалась к критической, Дейзи с особой остротой начинала ощущать, что ей вовсе не хочется быть матерью-одиночкой. Ни при каких условиях! Когда у нее родится сын, ему нужен будет отец, а ей – муж. Да, она нуждалась в Джоне. Она хотела, чтобы рядом с ней всегда был добрый, надежный человек – в счастье и в горе, в болезни и в радости, пока смерть не разлучит их. Аминь.

При мысли об этом глаза Дейзи заполнились слезами. Она всегда хотела этого – хотела чуть ли не с того самого дня, когда познакомилась с Джоном еще школьницей. Именно поэтому она так сильно переживала, когда он совершал глупые ошибки. Именно поэтому она прилагала невероятные усилия, чтобы ликвидировать последствия этих ошибок. Дейзи необходимо было верить, что она вышла замуж за правильного человека. За того, кто предназначен ей свыше. Ей необходимо было верить, что Джон подходит ей по всем статьям, что он – хороший человек, что он сумеет стать замечательным отцом. И что он любит ее. Потому что если это не так…

Но об этом ей не хотелось даже думать.

Да, это вполне можно было назвать когнитивным диссонансом. Психологи могли бы сообщить Дейзи, что человек вполне способен верить в две взаимоисключающие вещи одновременно и совершать поступки, которые полностью противоречат его глубинным убеждениям. Они могли бы напомнить ей, что люди проявляют удивительную изобретательность, выдумывая оправдания и резоны, лишь бы объяснить отсутствие внутренней гармонии. Но Дейзи и так это знала. Уже много лет она довольно успешно загоняла неприятные мысли в подсознание и умела смотреть в другую сторону, когда этого требовали обстоятельства. Для нее это был способ выживания. Главное – выжить, а какую цену придется за это заплатить – ей плевать.

Дейзи вытерла слезы. Она надеялась, что их сын вырастет умным, добрым, честным. Парням в этой жизни приходится тяжелее, чем женщинам, – окружающие постоянно требуют от них «быть мужиком», «поступать по-мужски», «встречать неприятности как подобает настоящему мужчине». Джон в полной мере испытал это на себе, но у него не было мужчины-наставника, который помог бы ему адаптироваться к вызовам окружающего мира. Его отец рано бросил семью, Джона воспитывала мать, и ему приходилось что-то постоянно доказывать себе и окружающим. Возможно, таким образом он пытался обратить на себя внимание отца. А может, маленький Джон старался сделать так, чтобы отсутствующий родитель гордился им, чтобы вернулся домой. Может, бедняга даже винил себя в том, что отец ушел из семьи. В конце концов Джон просто запутался в причинах и обстоятельствах и решил плыть по течению.

Дейзи снова смахнула со щек слезы. Руки ее дрожали. Она отказывалась думать о том, почему от мужа пахнет спиртным. Она отказывалась думать о запахе рвоты. О том, что в больнице она так и не увидела врача из отделения первой помощи, не поговорила с ним. Вместо этого Дейзи упорно твердила себе, что этот микроинсульт (или как там, по словам Джона, назвали это врачи) станет для них подлинным благословением небес, потому что страх в глазах мужа был абсолютно искренним.

Что бы ни произошло с Джоном на самом деле, его это напугало.

Может, теперь они с ним будут чаще благодарить судьбу за все, что у них есть, с бо́льшим рвением оберегать друг друга и своего малыша, который вот-вот появится на свет.

Мэл

2 ноября 2019 г. Суббота

Тамара Адлер провела Мэл в свой роскошный кабинет. Юридическая компания «Адлер, Кейн, Сингх и Сэлинджер» действительно была топовой – денег здесь не считали.

– Присаживайтесь, – сказала Тамара. Вид из окон ее кабинета наверняка был потрясающим, но сейчас панорама города была затянута низкими облаками: за стеклами, по которым стекали струйки дождя, колыхалась плотная серая пелена.

Мэл села на диван у окна. Она была одна – Бенуа поехал на стройплощадку АДМАК – ждать прибытия бригады экспертов и полицейских водолазов.

– Чем могу помочь, сержант? – спросила Адлер. Она выглядела сосредоточенной и внимательной. Общее впечатление собранности дополнял безупречный брючный костюм кремового цвета. Аккуратно подстриженные под каре рыжие волосы достигали подбородка, маникюр выглядел как произведение искусства. «Деньги» – вот какое слово пришло Мэл в голову при взгляде на Тамару Адлер. Большие деньги и полный самоконтроль. Меньше всего адвокатша была похожа на человека, который мог оказаться ночью на стройке под мостом и стать свидетелем насильственных действий. Впрочем, Мэл было хорошо известно, что люди редко бывают такими, какими кажутся.

Не тратя времени на долгие предисловия, она открыла папку и извлекла оттуда несколько снимков, распечатанных с записей камер видеонаблюдения. Разложив их на столе перед Адлер, Мэл сказала: