Дневник смерти. Фортуна

Проверив, не застряло ли чего еще в волосах, она торопливо направилась в сторону «карцеров», как ребята называли домики для наказаний. То и дело оглядываясь, она старалась создавать как можно меньше шума. Не хотелось, чтобы кто-то услышал и побежал следом. Обойдя здание побольше, внутри которого дети собирались в дождь пообщаться или провести какое-нибудь занятие, Яна уже более уверенно пошла по дорожке. Только миновав этот отрезок, она вновь пригнула голову и побежала. В любой момент кто-то мог покинуть столовую и пойти искать ее. Возможно, девочка все придумала и никому нет дела до Новиковой с ее проблемами и приключениями, но разве могли ребята упустить шанс добавить мерзких шуток? Как только Серый придет в себя, то обязательно придумает что-нибудь отвратительное и пошлое.

Яна, стараясь не думать ни о чем, с опаской подобралась ближе к домику. Одинокий, ветхий, он стоял в стороне, не привлекая внимания. Сюда мало кто ходил: никому не нравились запахи затхлости и сырости. Но Яна хорошо знала это место: частенько сбегала в этом направлении, чтобы скрыться от противных мальчишек. Но надолго и она не задерживалась. Только успела пару раз осмотреть дом издалека. В этот же раз она приблизилась к окну, надеясь, что оно было не запертым.

Выдохнув, девочка подтянулась, упираясь ногами в выступ, и ухватилась ладонями за подоконник. Необработанное дерево неприятно царапнуло ладони, но Яна решила не сдаваться. Поставив ногу на выемку повыше, она приподнялась, заглядывая в окно.

– А… – едва не закричала она, резко отскочив. Неудачно приземлившись, Новикова охнула, ухватившись за ногу. Едва не сломав ее, но все же подвернув, она затравленно посмотрела в сторону дома. На одно мгновение ей померещилось, что в самом углу комнаты кто-то сидит. И этот кто-то – не Никита. Там точно была девушка, вся в крови, в каких-то лохмотьях, словно сбежавшая из фильма ужасов через леса и болота. Отругав себя, Яна снова приблизилась к дому и повторила путь: в углу никого не было.

– Это все нервы, – повторила она шепотом слова матери, которая иногда любила немного драматизировать.

Старшая Новикова любой свой стресс или громкий голос оправдывала нервами, а потом обнимала и утешала дочь, которая ненароком могла попасть под горячую материнскую руку. Но сейчас Яна была точно уверена: это все нервы.

Никаких окровавленных женщин, привязанных к стулу, она не видела. В комнате находился один только Никита, сидевший на краю кровати. Продолжая пыхтеть, девочка с большим трудом подтянулась и влезла в окно, толкнув раму.

Мальчишка резко подскочил, на его лице отразились все оттенки изумления. Яна выдохнула и почти скатилась на пол, так и оставаясь там сидеть. Силы оставили ее, уйдя на героический поступок в виде покорения небольшого Эвереста.

– Привет, – смущенно произнесла девочка. Она как-то не подумала, что ей придется разговаривать с совершенно чужим ей человеком, который еще только утром проснулся в ее постели, потом подарил любимые цветы, а после заступился за нее перед всем лагерем. О таком можно было только мечтать.

Яна все еще пребывала в состоянии шока и понятия не имела, с чего стоило начинать разговор. С банального «спасибо» или разумного вопроса «какого черта?». Никогда раньше она не оказывалась в подобной ситуации, а мама не учила ее реагировать на рыцарские поступки мальчиков.

– Спасибо… – начала Новикова, смущенно поднимая глаза на Никиту. – Спасибо, что заступился. – Произнося это, девочка почувствовала себя ужасно неловко. Раньше ей не доводилось благодарить кого-либо за спасение, и сейчас это звучало странно. Странно и необычно. – Обычно никто не одергивает Серого, – продолжила Яна, вновь опуская взгляд в пол. – Он привык, что все сходит ему с рук. А тут ты… – Сперва голос девочки звучал грустно, но в конце заметно потеплел. Она слабо улыбнулась, с опаской поглядывая на Никиту.

Ей было неловко сидеть на полу, но и вставать не хотелось. Боялась, что неудачно повернется или заденет что-нибудь и продемонстрирует всю прелесть отсутствующей грации, которая способна разнести дом. Не хотела казаться огромной, несуразной. Но подняться все же пришлось, чтобы не выглядеть глупо. Отряхнувшись от пыли, девочка неуверенно переступила с ноги на ногу.

– Прости, если вопрос прозвучит по-идиотски. – Яна запнулась, подбирая слова, чтобы совсем не опозориться перед мальчиком. – Но зачем ты это сделал? И как ты узнал про день рождения? А цветы? – Девочка даже не заметила, как с ее губ сорвались все эти волнующие вопросы. Резко вдохнув, Яна едва не втянула голову в плечи, опасаясь, что Никита рассердится и прогонит ее. Или обвинит в проблемах, которые она создала своим существованием.

Никита. Так же звали и ее младшего брата, который вечно ныл, требовал внимания к себе, а сейчас нежился где-то на солнышке вместе с родителями. Пока Яна страдала здесь, в этом проклятом лагере. Но, возможно, это был знак, что ей стоило быть более терпимой к мелкому? Новикова наморщила нос, не веря в этот бред, который возник в ее голове.

Ник