Дневник смертницы. Хадижа

— Аллах окажет милость тому, кто готов продать себя, чтобы угодить Аллаху. Сегодня Он дал нам такую возможность, которой завтра у нас может не быть. И если мы сегодня откажемся, Аллах может не вернуть нас на ту ступень имана, на которой мы уже были. Сестры и братья, продавайте свою душу Аллаху, чтобы угодить Аллаху, чтобы Его слово стояло превыше всего на этой земле, чтобы устрашить врагов Аллаха, которые унижают мусульман. После меня придут другие братья и сестры, чтобы отдать свою жизнь ради Аллаха.

Я часто запиналась и молчала, потому что мне не хватало воздуха. Слова, которые я говорила, получались слабыми. Голос уходил назад в горло.

Юсуф вынул из-за спины спортивную сумку и достал из нее широкий кожаный пояс, к которому черным скотчем была приделана полукруглая штука.

— Здесь два детонатора, — объяснил он. — А это тумблер. Сейчас он стоит на «офф», тебе надо будет перевести его на «он».

Я кивнула, как будто поняла. Оставьте меня, оставьте, хотела крикнуть я. Я готова была перевести тумблер на «он» прямо в тот момент, чтобы все прекратить, но я этого не сделала.

Аслан надел мне на живот пояс со словами «Бисмиляхи рохмани рахим». Не знаю, что произошло в тот момент, но я почувствовала, как с другой стороны зашевелился ребенок. Он был живой и толкал меня. Я схватила руками живот и держала его, пока ребенок шевелился. Я боялась опустить руку, боялась, что он снова умрет. Я хотела, чтобы он умер. Я боялась, что, если уберу руку, ребенок упадет. Я боялась, что он — живой.

— Не бойся, опусти руку, пояс не упадет, я хорошо его закрепил, — сказал Аслан.

Если я сейчас закрою глаза, то сразу забуду его лицо. Я не помню ни Аслана, ни Юсуфа. Они стираются из моей головы. Из моей памяти стирается все. Остается только одна мысль, но я не знаю, о чем она. Она бьется как птица, хочет на свободу. Аллах, за что Ты выбрал меня?

Я хочу схватить эту мысль, но она убегает от меня зеленой ниткой.

— Одно движение пальцем — и ты в раю, — звучит во мне голос Аслана.

Оставьте меня, оставьте…

Аллах, как только они отвезут меня в метро и уйдут, я побегу и буду бежать куда ноги меня поведут. Я сильная, я буду бежать быстро. Шанс у меня есть. Сброшу ремень и побегу. Мне никого не жалко, Аллах. Мне жалко только себя. Мои ноги дрожат. Мысль бьется. Я буду бежать, пока ноги меня несут.

Перед глазами встает лицо Махача. Он машет мне рукой. Он ждет меня. Разливаются белые реки. Поют птицы. От одного неба до другого вьются разноцветные цветы. Из земли, накрытой зеленым ковром, бьют фонтаны с красной и зеленой подсветкой. Нужно только переступить черту — и вечность откроется мне. Я спокойна. Аллах услышал меня. Махач ждет. Мы всегда будем вместе. Если я захочу другого ребенка, Аллах даст мне его, и мне даже не придется носить его девять месяцев. Мы никогда не расстанемся. Перед нами — бесконечная вечность, которую можно представлять, представлять и никогда не представить до конца. Мы будем счастливы в раю, где нет горя и болезней. Где человеку не нужен сон. Где всегда светит солнце и поют птицы. В раю, где роскошно и шикарно. Где так хорошо, что я и представить себе не могу, как там хорошо. Выбор пал на меня. Всевышний Аллах и Махач меня уже ждут. Махач, мне никто не нужен, кроме Аллаха и тебя — ни там, ни здесь. Сначала — Аллах, потом — ты. Великая честь выпала мне сегодня. Бесконечная вечность передо мной. Я жду ее с нетерпением. И не будет ни одной мечети, где бы днем и ночью не читались аяты о моей невиновности. Одно движение пальцем — и я в раю.

КОНЕЦ