Дневник сорной травы

– Почти… – как всегда, уклончиво, ответила она. – Всему верить не следует, но подвергать сомнению факты только потому, что они тебе непонятны, – ошибка. Я знала о кольце, вернее о том, что оно существует, задолго до того, как мы с тобой встретились. Ты не случайно пришел ко мне. Люди заблуждаются, думая, будто они действуют по собственной воле.

– Может быть, ты вышла за меня только из-за кольца? – Юрию была настолько мучительна эта мысль, что челюсти свела судорога.

– Думай, как хочешь, – мягко ответила Анна, кладя свою ладонь ему на руку. – Каждый должен сам находить истину в своих и чужих поступках. Я бы все равно получила это кольцо, тем или иным путем. Когда-то очень давно меня научили, что никогда нельзя свою цель ставить в зависимость от другого человека. Я следую принятым мною правилам.

– Как кольцо попало к отцу?

– Именно так, как он и рассказал. Аграфена Семеновна отдала сыну единственную оставшуюся от родителей ценность.

– Выходит, бабушка предчувствовала свою гибель? Почему именно в тот день она вспомнила о кольце и передала его на хранение маленькому мальчику, несмышленышу?

Анна некоторое время молчала, как бы взвешивая слова Юрия.

– Боюсь, что ее смерть – действительно самоубийство, – наконец произнесла она. – Отправляясь на ту роковую прогулку, она уже знала, что бросится в воду.

– Но почему? Бога ради, почему?

– Видишь ли, Юра… желая что-то знать или что-то иметь, человек не отдает себе отчета, чем может обернуться для него это знание или обладание. Что будет, если слепой возьмет в руки горящую головню? Он обожжется. Так происходит повсюду! Никто из твоих предков не предполагал, что значит обладать кольцом. Оно создает вокруг себя пространство мрака, невыразимых стремлений, тревог, ночных страхов. Оно сводит с ума. Одни подвержены его влиянию больше, другие меньше. Аграфена Семеновна начала ощущать воздействие кольца и решила, что неизлечимо больна. Молодая, красивая, горячо любимая своим мужем, она пришла в ужас от перспективы попасть в лечебницу для умалишенных. Она сознательно выбрала смерть.

– Как же мой отец до сих пор не свихнулся? Ведь кольцо хранилось в его кабинете.

– Он забыл о кольце… в тот самый миг, как спрятал его. Потрясение, вызванное смертью матери, словно отрезало память прошлого. Кроме того, его спасла физика… да-да… все эти формулы, вычисления и научные опыты. Его рассудок загружен донельзя, и там не осталось места для ночных кошмаров. Твоя мать, к счастью, понятия не имела об опасной реликвии.

– А ты? – взволнованно спросил Юрий. – Ты разве не боишься кольца? Если считать твои слова правдой, то…

– Я давно ищу эту вещь. Так давно, что ты не поверишь. Лучше тебе не знать ничего! Во всяком случае, пока.

Прощание с Лаэртом услужливо всплыло в ее памяти. Пески, бесконечный жаркий ветер, верблюды… и его некогда сильная, а теперь безжизненная рука в ее ладони…

– Я не хочу, чтобы с тобой произошло что-нибудь плохое, – серьезно сказала она, глядя на Юрия.

В глубине ее зрачков вспыхивали и гасли незнакомые ему до сих пор огни.

– Но…

– Никаких но. Давай закончим этот разговор. Кольцо у меня, и теперь никому из вас ничего не грозит.

– Не так страшен черт, как его малюют.

– Черт вообще не страшен, – усмехнулась Анна, закрывая шкатулку.

– А имя? Ты говорила, все дело в имени.

– Как звали того древнего грека-торговца, который водил караваны по пустыням?

– Арсений…

Она кивнула.

– К нему первому из вашего рода попало кольцо. Будто бы случайно. Твоего отца тоже зовут Арсений. В любом совпадении есть скрытый смысл. Нужно научиться видеть подсказки.

– Но попытки ограбления – это что? Кто-то хотел украсть кольцо? – спросил Юрий после некоторого раздумья.

– Украсть – неправильно сказано. Кольцо искали. Возможно, ищут до сих пор. И будут искать…

– Кто?

– Другие.

Юрий понял, что больше ничего от нее не добьется.

– Давай лучше поедем куда-нибудь, развеемся, – сказала Анна. – Твое предложение еще в силе?

– Насчет Крыма? – вяло отозвался он.

Юрий чувствовал себя так, будто его только что перемололи гигантские жернова и в нем не осталось ничего прежнего. Одна только бледная оболочка, которую придется заполнять новым содержимым.

– Можно, я сама выберу, куда мы поедем? – улыбнулась Анна.

– Разумеется… – пробормотал он, ощущая себя раздавленным, поверженным…

Но, кажется, Анна протягивает ему руку. Больше Юрий ничего не видел. Наверное, он ослеп от счастья…

* * *

Макс, бармен из «Немецкой слободы», пристально разглядывал несколько фотографий, предъявленных ему адвокатом.

– Вот, кажется, тот мужик, – нерешительно указал он тонким, как у музыканта, пальцем на один из снимков. – Похож.

Снимок запечатлел господина Яковлева, выходящего из своего подъезда. У Артема сердце подпрыгнуло от предчувствия удачи.

– Это он пил пятого июля вместе с Никитским, а потом повел его к выходу? – спросил он.

– Кто такой Никитский? – удивился бармен.