Дневник стюардессы

Как только я захлопываю крышку, то тут же бросаюсь в туалет, и меня начинает выворачивать наизнанку. По лицу текут слезы, и я изо всех сил стараюсь не выпустить наружу тот стон, что звучит в моей душе. Господи, ну почему я? Почему Бен? Почему этот маньяк просто не убил меня? Убил бы и не трогал остальных, и все было бы в порядке!

Полощу рот и пытаюсь привести в порядок лицо. Выхожу в салон. Ни с кем из работающих сегодня коллег я близко не знакома, но все они кажутся милыми и симпатичными людьми. Одна из стюардесс постарше, и у нее вполне может быть пара ребятишек. Другая совсем молоденькая, наверное, первый год работает. Третья держит руку так, чтобы всем видно было кольцо, подаренное женихом на помолвку. И всех дома ждет семья – родители, мужья или дети. А я собираюсь их убить. «Нет! Нет, я не хочу!» «Кого ты обманываешь? Или ты не догадалась, что именно псих положил в ту сумку?» Тошнота опять поднимается к горлу, и перед глазами все плывет. Этого просто по может быть, не должно быть! С нормальным, обыкновенными людьми никогда ничего подобного не происходит.

На борту бомба, и я стану причиной смерти более ста человек, среди которых будут и пассажиры, и мои коллеги и… и Оливер Кейн. Я и забыла о нем. Могу ли я дать умереть всем этим людям ради того, чтобы Бен и Эдель остались в живых? А если тот псих соврал мне? Если он уже решил убить и их тоже? А потом дождется меня и пристрелит, чтобы уж точно следов не осталось.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Таня, стюардесса с шикарным кольцом и сладкими мечтами о свадьбе, она и понятия не имеет, что находится на волосок от смерти.

– Не очень. – Я чувствую, что меня трясет, зубы стучат.

– Ты вчера всю ночь гудела?

– Да, представь, сделала такую глупость, – говорю я, а в голове бьется все та же Мысль: вот я с ней разговариваю, а она скоро умрет. Наверное, ее жених будет горевать. Я отвожу взгляд, не в силах видеть это симпатичное личико, не в силах подавить в себе жалость.

– Скорей, они уже идут! – говорит она, и от ужаса я подпрыгиваю и крик:

– Кто? – срывается с губ.

– Как кто? – Таня удивленно хлопает глазами. – Пассажиры, конечно. А ты кого ждала?

Хватаясь за спинки кресел, словно самолет качает в зоне турбулентности, я пробираюсь на площадку и встаю рядом с коллегой, чтобы приветствовать пассажиров. Номер пятый – Оливер Кейн. Я смотрю на него в безумной надежде, что сейчас все кончится… может, это все же сон? Кошмар? И теперь, с появлением Оливера, он уйдет в небытие и все будет хорошо.

Оливер улыбается мне, но я не могу ответить. Губы мои скованы, и лицо словно маска, я просто чувствую неподвижность собственных мускулов. И только в голове полная каша, словно там кипит вся смола ада. Оливера разорвет на миллион кусочков… Идти ли мне на его похороны? И кто скажет его сыну, что отец убит?

Мое внимание привлекает молодая немка с ребенком на руках. Малыш всего на пару лет младше Бена.

– У вас есть ремни для малышей? – спрашивает она. – Я хочу, чтобы ребенок сидел у меня на коленях.

Ремни? Я смотрю на нее и думаю о том, что ремень малышу не потребуется, потому что его все равно ничто не спасет, когда самолет взорвется на высоте тридцати тысяч футов над уровнем моря.

Малыш улыбается мне, а я все стою подле них и думаю. Есть ли у него отец? И как он узнает, что его ребенок погиб? Из новостей? Да, мы все попадем в программу новостей, а я стану известна как стюардесса, взорвавшая самолет.

– С вами все в порядке? – спрашивает меня молодая мама, сочувственно глядя на меня.

А я все не могу отвести глаз от малыша. У него на щеках такие трогательные ямочки. Я-то хоть пожила уже… а этот ребенок? Имею ли я право оборвать его жизнь, пытаясь сохранить жизнь Бена?

– Вы не могли бы дать мне ремень? – повторяет женщина.

– Нет, – резко говорю я. – Что?

– У нас нет детских ремней, извините.

– Как это?

– Вот так, а теперь быстро покиньте самолет.

Она смотрит на меня с изумлением и некоторым испугом, как на сумасшедшую. И возможно, она права. Я схожу с ума, я не могу больше это вынести!

Малыш смотрит на меня и улыбается.

– Быстро покиньте самолет, – повторяю я. – Прошу вас, послушайтесь меня. На борту бомба.

– Бомба?! – повторяет она, не понимая.

Но тут же вскрикивает, вскакивает с места и проталкивается к выходу. Я бегу следом, с ужасом думая, что если она закричит, то начнется паника. Когда я добираюсь до трапа, она уже внизу, ей удалось покинуть самолет, несмотря на протесты стюардесс.

– Что случилось? – спрашивает меня старшая стюардесса.

– Не знаю. – Я пожимаю плечами. – Странная какая-то женщина.

– Теперь нам придется ждать, пока найдут и снимут с борта ее багаж. – Старшая, вздыхая, смотрит на часы. – Это значит, что вылет задержится, потому что мы пропустим свою очередь на взлет.

– Но мы не может опаздывать! – вскрикиваю я.

– А что я сделаю? – Она пожимает плечами. – Таковы правила. Что за муха ее укусила, эту мамашу? И ведь казалась совершенно нормальной, когда поднималась на борт.