Дневник странницы

— Где ты? Покажись! — крикнула я. Но мне отвечала лишь оглушительная тишина, та самая, в которой, обычно, сокрыто нечто таинственное и жуткое. — Выходи!

Я услышала сзади тяжёлые шаги, которые определенно не принадлежали человеку. Сделав глубокий вдох, я обернулась. Предо мной стоял тот самый мужчина, но его глаза выдавали в нем нечто совершенно иное.

— Я знаю, что ты не человек и знаю, кто тебя послал. Не смей причинять ему вреда!

— Или что? Что ты мне сможешь сделать? — угрожающе близко подошёл он. — Ты больше не Богиня. — с этими словами он схватил меня за воротник и мы стали подниматься вверх над землёй. У него действительно были крылья! Подо мной пробегали огни небоскребов, над крышами которых он проносил меня с невероятной скоростью, будто вихрь. Я пыталась освободиться, но он был очень силен. Он протащил меня над всем городом по ночному небу и спикировал вниз, тогда он бросил меня в море с высоты птичьего полета, страшно рассмеявшись и бросив мне вслед:

— Прощай!

Я полетела вниз и погрузилась глубоко под воду, мрак которой потянул меня вниз. И я не сопротивлялась. Там, наедине с абсолютной тьмой, которая так сильно манила отдаться меня ей целиком, я почувствовала покой. Будто всё уже не было важно. Мне не хотелось бороться, потому что я не боялась уйти. В тот миг все мои жизни слились воедино, в одну длинную линию, на протяжении которой предо мной стояло его лицо. Я никогда его не забывала. А он даже и не подозревал, что я его спасла, укрыв от страшной участи. И не надо… Он не должен знать. Мне стало так горько от его ледяного взгляда или от своей печальной участи. Сердце сжала невыносимая боль, которая лежала камнем и тянула меня на самое дно. Я не могла сопротивляться и стала медленно погружаться вниз. Но в то самое мгновение, когда для меня погасли все звёзды в этой Вселенной, я вспомнила, что именно я должна была развеять этот мрак и, как бы мне не хотелось остаться на дне, я заставила себя плыть вверх.

Выбравшись из моря, я упала на берег без сил, с трудом отдышавшись и перевернулась на спину в надежде увидеть звёзды, которых всё ещё не было на этом небе, с которого, по прежнему, срывались капли дождя, ударяя меня по лицу. Мое горло сжало такое жуткое отчаяние, которое вырвалось криком из груди. Оно эхом улетело ввысь. Именно в тот момент я осознала всю степень своего вселенского одиночества. Казалось, во всем мире мы были наедине: я и серый дождь. Ударив кулаками о землю, я поднялась и медленно побрела к кабаре. Вечером надо было выступать для этих пустых людей, которые приходили наполниться хотя бы нашими эмоциями. Возможно, это единственное, что могло заставить их почувствовать себя живыми.

Я брела по улицам, пытаясь осознать тот факт, что он меня не помнит и я преодолела Вселенную навстречу к нему совершенно напрасно. В этот день я приняла решение о том, что не стану тревожить его покой. Если нам предстоит смертельная битва, то я возьму только на себя это бремя. А у него есть шанс начать всё сначала, будто ничего и не было. У меня же нет выбора, я всё помнила и не могла отказаться от нашей любви и не должна была бросать Вселенную в этой тьме.

В конце-концов, кто-то же должен был помнить о той великой любви, преодолевший вечность. Пусть это буду я. Но кто бы знал, как тяжело помнить абсолютно всё, не в силах разделить это с другим. Я была обречена на вечное одиночество. Мне придётся помнить, как же он забыл меня навсегда?

Я в этой жизни желала одно,

Поднимая своей взор в небеса.

Только, видимо, не суждено

Встретить в мире твои мне глаза.

Может просто не слышат меня

Эти звёзды, что в облаках.

И, просив о тебе небеса,

Слышал голос мой только мрак.

И надежду сменяло, как ночь,

Что приходит опять вслед за днём,

Лишь отчаянье, и гоня прочь,

Я мечтала, как прежде, о нем.

Что однажды свет сменит ту тень,

И увижу твои я глаза.

Но всё дальше становится день,

Где Однажды я встречу тебя.

Поскольку, я знала, как победить злое Божество и ведала, что это станет моим концом, у меня было последнее желание. Я хотела увидеть его напоследок, но я не была уверена, что этому суждено осуществиться. Надо было торопиться, потому что каждый день промедления нес новую опасность для его жизни. Поэтому, чем быстрее я уничтожу злое Божество, тем лучше.