Дневник тайных пророчеств

– Слава богу, им это не удалось! – заметил полковник Жук и посмотрел на отца Андрея. – Ну, дьякон, вы удовлетворены?

– Не очень, – ответил отец Андрей. – Я не люблю простых объяснений.

Полковник Жук выпустил клубок дыма, с мягкой улыбкой посмотрел на дьякона и сказал:

– Отче, ваше недоверие не делает вам чести. Вы напоминаете мне Фому неверующего, который засунул палец в рану Христа.

– Просто я не люблю простых объяснений, – повторил отец Андрей.

– А у вас есть сложное? – холодно поинтересовался капитан Соловьев.

Дьякон перевел на него взгляд и кивнул:

– Есть. Во-первых, я уверен, что оба похищения – звенья одной цепи. Во-вторых, я убежден, что тела похитили не сатанисты, не подростки и не извращенцы.

– Вот как? – улыбнулся полковник Жук. – Кто же их похитил, как вы думаете?

– Не знаю. Но мы имеем дело с весьма серьезными людьми. И я уверен, что похищения эти как-то связаны с религией. Мы с Женей обнаружили на могиле цифры и…

– Знаю, знаю, знаю, – нетерпеливо перебил его полковник Жук. – Но мы с капитаном считаем, что никаких цифр на земле не было.

– Не было? – опешил дьякон.

– Да, – подтвердил, попыхивая трубкой, полковник Жук. – Мы так считаем. Вы просто ошиблись. Приняли желаемое за действительное. Вы, будучи человеком церкви, увидели в этих зигзагах и линиях намек на Апокалипсис. А какой-нибудь физик увидел бы в них формулу первого закона термодинамики.

Полковник улыбнулся, довольный собственной шуткой, и добавил:

– Мы видим лишь то, что хотим увидеть, дорогой дьякон. Увы, таков закон природы. А что касается простых объяснений… Вся моя практика говорит о том, что они-то и оказываются самыми верными.

Полковник Жук вздохнул, достал зажигалку и разжег потухшую трубку.

– Кстати, дьякон, как вам работается с нашей практиканткой? – поинтересовался он.

– Нормально, – ответил отец Андрей.

Жук кивнул:

– Она хорошая девочка. И далеко пойдет. Не удивлюсь, если она в одиночку, полагаясь только на свои собственные выводы, раскроет это преступление. А что, это было бы забавно!

Полковник подмигнул капитану Соловьеву и разразился добродушным смехом.

– Странный у вас начальник, – сказал дьякон капитану Соловьеву, когда они вышли в темный коридор. – Больше похож на доброго дядюшку из английского романа, чем на полковника милиции.

– Внешность обманчива, – ответил капитан Соловьев. – Жук в органах уже тридцать пять лет. Десять лет назад он в одиночку взял банду Адепта. И при этом застрелил пять человек. Трех из них он уложил с первого выстрела. Пули вошли им аккурат вот сюда. – Соловьев поднял руку и ткнул себя пальцем в центр лба. – Простите, но мне нужно идти. Всего доброго, дьякон.

Отец Андрей достал из кармана мятую пачку «Кэмел», вытряхнул одну сигарету и взял ее губами. Вспышка зажигалки выхватила из полумрака коридора его сосредоточенное, худое лицо.

2

С Женей Гранович отец Андрей встретился в ее любимой кофейне. Она внимательно прочла стихи, нацарапанные на клочке бумаги, полюбовалась картинкой, изображающей голову барана, и, подняв на дьякона взгляд, пробормотала:

– Аргус, Аргус… Что-то знакомое. Это не из древнегреческой мифологии?

– Из греческой, – кивнул отец Андрей. – Глава богов-олимпийцев Зевс влюбился в дочь аргосского царя Ио. Гера, супруга Зевса, ревнуя его к Ио, превратила ее в корову и приставила к ней сторожем великана по имени Аргус, у которого было сто глаз. Это был идеальный сторож: во время сна некоторые из его глаз были открыты и наблюдали за Ио. Но лукавый и предприимчивый вестник богов Гермес помог Зевсу – он убил Аргуса и освободил Ио.

– Да, – кивнула Женя. – Припоминаю. Значит, у него было сто глаз… У барана на картинке тоже несколько пар глаз. А в вашем Апокалипсисе упоминается Христос-агнец с бараньими рогами, и он тоже многоглазый. Кстати, у них и имена похожи: Аргус – Агнец.

– Забавное наблюдение, – сказал отец Андрей. – Видимо, человек, нарисовавший эту картинку и сочинивший эти стихи, думал так же.

– А кто их автор? – полюбопытствовала Женя, глядя на дьякона поверх чайной чашки.

– Пока не знаю, – ответил тот. – Я сделал копию с листка бумаги и отвез эту копию знакомому графологу.

– И когда будет результат?

– В течение дня. Ему нужно свериться с архивом. Когда я привез ему листок, он прямо задрожал от страсти, – с улыбкой заметил дьякон. – Вот человек, одержимый своей работой.

– А может, просто псих, – предположила Женя, пожимая плечами. – Хотя среди русских людей трудно найти человека с устойчивой психикой. Только у нас такой психопат, как Достоевский, мог стать великим писателем.

Дьякон посмотрел на Женю удивленно.

– Что это вас потянуло на этнофилософию? – поинтересовался он.

– Да так, – дернула уголком губ Женя. – Ночью в Москве убили девочку-киргизку. На месте преступления нашли сумку, а в ней – сборник статей Достоевского.

Дьякон помолчал, глядя на Женю, повертел в пальцах кофейную чашку, затем негромко проговорил:

– Жестокость – не наша национальная черта.

– Что вы говорите? – усмехнулась Женя. – А как же «русский бунт»? Бессмысленный и беспощадный! Или вы не согласны с Пушкиным?