Дневник той, что убежала

Почему после того, как я проснулась утром, мне нисколько не полегчало. Долго я ещё буду чувствовать себя такой опустошённой? Я не думала, что я так проведу свою жизнь. Честно говоря, я даже не представляла, что такое вообще возможно. Я не знаю, что тебе написать. Ничего, абсолютно ничего не происходит в моей жизни. Она для меня остановилась. Я уже не имею никакого значения в этой жизни. Не приношу никакой пользы этому обществу. Просто сижу и забираю чьё-то место в этом мире своим присутствием. Дышу воздухом, которым мог дышать маленький младенец. Малыш, который ещё имеет шанс получить всё от этой жизни, что он только пожелает. Который сможет поставить себе цели и добиться их. Который закончит учёбу и пойдёт работать в великолепную компанию, где он вырастет и станет директором. Ведь мне это уже ничего не светит. Это печально. Такая пустота царит во мне. Я смотрю Симбе в его ярко-жёлтые глаза и вижу, какие они у него пустые. У него тоже нет надежды. А я так хочу, чтобы она была.

Хочется визжать как можно громче о помощи, но я знаю, что тут меня, никто не услышит и не придёт за мной. Все так далеко от меня. Боль внутри, но не за себя, а за родных. Я так их разочаровала. Подвела. Я не оправдала ни одной надежды.

16 Января — Самый худший день или авария

Насилие нельзя регулировать

и употреблять только до известного предела.

Если только допустить насилие —

оно всегда перейдет границы,

которые мы хотели бы установить для него.

Лев Николаевич Толстой

Дорогой дневник,

Недолго длились мои спокойные дни.

Сегодня был самый худший день в моей жизни. Я хочу колобком свернуться в тёмном углу и потихоньку перестать видеть, двигаться, да и вовсе дышать.

Мы поехали в город сегодня. На круговом движении вылетела машина и сбила нас. Я вцепилась в спину Джо, и мы отлетели от нашего красного мотоцикла минимум на метр. Я не чувствовала своё тело, но понимала, что я жива и вроде моё тело до сих пор как одно целое. За рулём машины был мужчина с гипсом на ноге. О чём он только думал, когда садился за руль своего Ауди Q7? Как можно сесть за руль в гипсе на ноге? Это абсурд! Все сбежались вокруг нас. Моя голова шла кругом. Я не могла осознать, что произошло. Джо сказал всем, что с нами всё хорошо. Посадил меня обратно на мотоцикл, и мы умчались. Он даже не дал скорой помощи приехать и осмотреть нас. Конечно, государственного номера у нас нет на мотоцикле, и камер не было поблизости. Через полчаса эта толпа народу уже, наверное, забыла о том, что случилось. И даже никто из них не задумается обо мне и моём состоянии.

Мы приехали домой, поднялись к себе. И как будто атомная бомба с таймером внутри взорвалась. В этот раз я почувствовала каждый удар. Его кулаки летели с такой скоростью к моему лицу. Каждый удар был таким сильным. Было такое чувство, что каждый удар ломал мой череп, что мои кости давали микротрещины и вот-вот сломаются на много частиц, которые уже невозможно будет собрать в одно целое. Вместо того, чтобы кричать о помощи и ощущать боль, я хотела умереть как можно быстрее.

Он отошел. И я побежала вон из комнаты. Но он всё-таки успел меня перехватить и затянул обратно в ад. Каждая секунда длилась как вечность. Всё моё тело было онемевшее. Я уже ничего не чувствовала. Я просто наблюдала и ждала конец. С каждым ударом я хотела выключиться и больше не открывать глаза. Когда на моём лице не осталось розового цвета кожи, он стянул меня с кровати и изо всех сил оттолкнул к стене. Как мягкая игрушка, я отлетела и со всей силой ударилась об стену. В моих глазах потемнело. Я улыбнулась. Я думала, что это и есть конец, и мне никогда не надо будет больше чувствовать такую боль.

С каждым ударом он говорил, что это была моя вина, что мы упали с мотоцикла потому, что я наклонилась не так, что я не должна была держаться за него, и вообще, что он меня взял с собой.

Но это не стало моим концом. Я очнулась. Всё там же. В темно-синей комнате, которая была заполнена густым дымом от сигарет. Он сидел рядом и смотрел на меня. Я не могла пошевелиться. Я просто знала, что я жива и он до сих пор рядом. Ну почему я всё еще тут?

Он курил одну сигарету за другой и повторял, что он не хотел. Ему было стыдно. Он велел мне не выходить из дома пока моё лицо не станет прежним. И если кто-то меня увидит, чтобы я сказала, что упала и ударилась.

Как же мне надо было упасть и обо что удариться, чтобы моё лицо выглядело так? На моём теле нет места, которое бы я могла почувствовать. Такое ощущение, как будто мне вкололи огромную дозу обезболивающего.

У меня нет сил, чтобы больше писать, двигаться, говорить.

До завтра!

20 Января — Слова Софии

Дорогой дневник,

Сегодня мне позвонила моя подруга София. Я ответила, и она сразу поняла по моему голосу, что со мной.