Дневник. Том II. 1859-1860. Богопознание и самопознание, или внутренее священнонаучение от Святого Духа

В области веры весьма важно одно слово сердечного утверждения или отрицания, даже одна мысль, одно чувство согласия или несогласия с чем–либо. Что кажется преступного в случае опасности и только на случай опасности сказать: не знаю я Этого Человека (Христа), — но это было преступное отречение от Христа Спасителя и для очищения своего требовало горьких слез (См.: Мф. 26, 69–75) и троекратного восстановления в веру и апостольство (См.: Ин. 21, 15–17).

+ Вот и не могу я сказать Тебе, Господи: искусил мя ecu, и не обретеся во мне неправда(Пс. 16, 3). Ах! Неправда, неправда моя — великая: я возроптал на Тя, под ударами Твоими, имя Твое Святое и достопокланяемое похулил; дерзнул сказать, что Ты — не бережешь меня, оставил меня. Благостыня! Как Ты можешь меня оставить, забыть? Еда забудет жена помиловати изчадия чрева своего? Аще и забудет сих жена, но Аз не забуду тебе, глаголет Господь(Ис. 49, 15). А я, поистине безумный, дерзнул это сказать. Ты оставляешь только ненадолго и после с великою милостию паки приемлешь. — Истина.

Если неразумные овцы по инстинкту чуют, каков у них пастух, тем более словесные, разумные овцы имеют чутье, и самое тонкое, каков у них пастырь! Не обманешь их. — Пастыри! Осторожнее ведите себя в глазах овец своих: они вас понимают.

Пойми, чего домогается диавол, всевая всеми возможными хитростями и усилиями в сердце твое неверие пречистым Тайнам: он хочет убить тебя и временно и вечно. Дым ли тебя смущает? Диавольские козни — не более значат, как дым: дыхание Духа Святого развевает его. Боже! Утверди веру мою!

Царь — подобие Бога. Держава царя — над всем его царством; держава Бога — над всем миром; как царь, хотя живет в столице, а имя его обносится и почитается во всем царстве, так и Бог, хотя преимущественно обитает на небесах — в нечной славе, являясь ближайшим духам, но присущ и нам благодатию Своею, и имя Его славно по всей земле.

Молясь, держите сердце в руках своих, будьте владетелями его. Ах! Часто меня враг гонит из моего собственного жилища и овладевает им и не дает мне быть в нем хозяином. Когда он найдет во мне какое зло, тогда входит в мое сердце, как господин, и тиранит меня.

Когда во время молитвы овладеет твоим сердцем уныние и тоскливость — знай, что это происходит от диавола, всячески старающегося запять тебя в молитве. Крепись и мужайся и памятию о Боге прогоняй убийственные ощущения.

Замечайте: если не в мыслях, то в сердце враг часто усиливается хулить имя Вседержавного Бога. В чем сердечная хула на Бога? — Сомнение, неверие, уныние, нетерпение Божиих наказаний и ронот, все страсти. Неверием в истину и благость Божию он изрыгает хулу на истину, благость и всемогущество Бога, унынием — также на Его благость и прочее, вообще посредством страстей человеческих хулит всеблагий Промысл и истинность Божию.

Грех есть истое духовное прелюбодейство души человеческой с диаволом: человек подставляет ему сердце свое [92], и враг, соединяясь с душою, изливает [93]свое семя в сердце человека — яд греха (душа наша должна быть чистою невестою Иисуса Христа и Духа Святого). Очень болезненно это соединение и это излияние диавольского семени в сердце человека: как огонь адский диавол палит и как бремя тяжкое гнетет душу человеческую, соединяясь с нею и изливая в нее семя свое. Душа моя! Помни, что ты должна быть невестою чистою Духа Святого. (Сон — два черных таракана: один большой — образ души человеческой, и другой маленький — образ духа злого, так как он представляется вползающим в наше сердце. Невидимые дела — весьма похожи на видимые.) Страшись греха как внутреннего прелюбодеяния с врагом Божиим. От всего сердца верь сказанному.

Разумей, что такое смрад диавольский.

Утверди ты в уме и сердце твоем ту истину, что Невидимое играет первую,главную роль во всем мире —во всех существах, и когда Невидимое оставляет известное существо, это последнее теряет жизнь и разрушается, так что видимое в существах составляет без Невидимого одну массу земли. — Я и все люди живем Невидимым Началом.

Говори врагу, поражающему душу в страшные минуты мрачным и убийственным неверием: я теперь не могу представить ясных доказательств сердцу, почему это истинно, — но знаю, что после этих минут мрака твоего я представлю сердцу самые ясные, осязательные доказательства истины; как при действии страстей я не могу увериться сердечно, почему страсть нелепа и не должна владеть мною, но после страсти я совершенно ясно иижу сердцем, что страсть — нелепа и смешна.

Священнику. Некоторые священники, причащая из Святой Чаши народ, показывают свою злобную горячность и раздражительность. Этим они дают знать о себе, что в сердце их нет кроткого и смиренного Иисуса, что они причастились недостойно, без веры. — Сохрани Бог!