Дневник Трансмутации. Часть 4

Я влетел в него и увидел сверху, что каждый вихрь очень сильно напоминает по своему строению спиралевидную Галактику, которые я мог наблюдать в гигантских иллюминаторах звездолета – вокруг каждого витка спирали вращались множество других спиралек в виде вихрей различной величины. В центре же размещалась длинная световая ось.

Итак, каждый из образовавшихся шести вихрей, расположившись вдоль тела одного из медитирующих, втянул его тонкое тело в себя и стал вращаться еще быстрее, под конец развив такую большую скорость вращения, что почти превращался в тонкий тор. В какое-то из мгновений все шесть вихрей соединились своими концами, обращенными к пирамиде, в ее центре и тут же сверху был образован и притянут ко мне искрящийся серебристыми и золотистыми искорками фиолетовый вихрь, который вертикально вошел в мою Сахасрару и накрыл всего меня полностью.

Когда я говорю «меня», то имею ввиду не мое Сознание-Наблюдателя, а то, что находится в пирамиде и медитирует.

Ощущение было приятное, словное легкий ветерок нежно поглаживал все тело, а через всю Сушумну струился мощный золотистый шнур энергии. Хотелось, чтобы это ощущение продлилось подольше. Так продолжалось минут 15, а может и больше. Затем ко мне от всех участников Медитации стали стягиваться энергии разных цветов: красная, оранжевая и желтая были очень тягучи и тяжеловесны, остальные же – салатовая, синяя и сиреневая были приятны, и легко входили в меня.

Во мне все эти потоки соединялись в один, разноцветный, который, поднимаясь вверх, в Аджна-чакре преобразовывался в фиолетовый цвет, а в Сахасраре превращался в красивый золотисто-сине-фиолетовый искрящийся поток, взмывающийся ввысь в Космос. Такой процесс синтеза продолжался минут 20, после чего я почувствовал усталость и вышел из Медитации.»

Утренние упражнения делали всего один час и то очень сжато, в основном для камеры, Орис снимал нас «для истории». Тригордий, по строгому указанию Ориса, вынужден был уйти с зарядки, чтобы не вносить в процесс деструктивных энергий, т.к. с первых же упражнений начал жаловаться и ныть. Орис видел, что ему плохо, но, как учитель, видимо, очень хотел, чтобы Тригордий проявил хотя бы напоследок качества терпеливости и выносливости. Тригордий же обижено сидел вдали от нас и дулся, не понимая, что он такого сделал… В процессе съемок было еще одно строгое предупреждение, на этот раз – Анааэлле, в которую, казалось, вселился дух протиборства и строптивости, что есть, как отметил Орис, гордыня.

Интересно, что во время чтения Медитации, в 10ч.30м., над нами непрерывно и неподвижно висело огромное белое облако, которое образовало большое кольцо в виде бублика. Через 30 сек. после окончания чтения Медитации, оно резко рассеялось и небо стало чистым-чистым.

После окончания гимнастики, Орис что-то объяснял Тригодию, рисуя пальцем на ладони. Из последних жестов я поняла, что, мол, даже Радаэна, которая также 4-й день голодает с нами, больная раком, пожилая женщина – и то терпеливо и мужественно сносит абсолютно все, не жалуется ни на что, а ты… Кстати, Орис напоминал позавчера всем нам, что у нас УРОКИ на усвоение качеств идут каждое мгновенье! Но мы со своей животной самостью, слюнявой жалостью к себе и неискоренимым эгоизмом, напрочь забываем обо всем на свете.

Сегодня уже 41-й день нашего пребывания на Плато. Кто-то уже в своих мыслях торопится домой, заранее думая о билетах и об отъезде. У некоторых обсуждения на тему всевозможных вкусных блюд приобрели форму навязчивых фобий. А кому-то просто жаль покидать это благодатное место: столько всего необычного и прекрасного происходило здесь, что останется в памяти на всю оставшуюся жизнь, это уж точно! С удовольствием поглощая поджаренные на костре солдатские сухари, решили оставить хотя бы по несколько штук на память, чтобы и находясь дома, можно было бы медленно хрумать сухарики с Плато Ай-Петри, вспоминая дорогие нам деньки, проведенные здесь, на источнике Бештэкнэ.

Сидя все вместе под тенью груши, занимались кто чем: читали, зашивали пообносившиеся хитоны, измельчали высохшую траву, душицу и мяту. Орис сидел в своем надувном кресле и что-то молча и сосредоточенно писал в предпоследней из оставшихся чистых тетрадей, – последнюю тетрадь (и пишущую ручку) заблаговременно оставили для записи предстоящего Контакта от 19 августа. Орис, по одному ему известным специфическим признакам вибрации в плече, уже знает, что на Луч Контакта выйдет Брат Албеллик.

Через некоторое время он, наконец-то, выпрямился, расправил плечи и знаками попросил Вооулла прочитать то, что он только что написал.