русский артист балета и балетмейстер. Лев Иванов родился 18 февраля (2 марта) 1834 в Москве. Воспитывался в Театральном училище. Когда М. И. Петипа назначили балетмейстером, Иванов занял его место первого мимика и танцора; позже был режиссёром и вторым балетмейстером. Лучше всего ему удавались характерные танцы, особенно итальянские и испанские. Он поставил множество балетов (некоторые из них — вместе с М. П. Петипа). До конца жизни оставался приверженцем строго классической школы и противником вошедшей в моду эквилибристики.
Тридцать четвёртая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.
В Третьяковской галерее в Москве, я побывал примерно лет через сто, после описываемых событий. Впечатлений было много, и каких! Потому для своего очередного проекта выбор кандидата, я произвёл без помощи моего “молчаливого друга”.
Будучи в Первопрестольной по делам электрическим, я решился на экспромт.
- Володенька, а не заехать ли нам в Лаврушенский переулок? Таким полу вопросом, полу утверждением велел я своему адъютанту изменить маршрут движения коляски.
Спустя ещё минут сорок, мы прибыли. Казачки мои переодетые в гражданское платье, выглядели вполне. Хотя, как они себя чувствовали, судить не берусь. Ну да, что тут поделать? Служба есть служба.
Заходя в особняк и приветствуя хозяина, я извинился за неоговоренный визит, произнеся сакраментальную фразу о “незваном госте, который хуже….”.
Представьте, что к вам вдруг, ни с того ни с сего, заглянул президент страны, или премьер министр, на худой конец. Ваши ощущения? Видимо так, сначала чувствовал себя и хозяин дома, но купец есть купец. Он быстро въехал в ситуацию, и дальше, мы уже на равных продолжили наш разговор. Сначала обо всём ни о чём, а потом, что бы выиграть время, я попросил показать мне его картины.
Ещё с час мы кружили по дому, и я второй раз в жизни смотрел на сокровища “Третьяковки”. Это была Россия, схваченная кистью в свои самые разные жизненные моменты и по существу и по форме неподражаемые. Потом мы побаловались чайком с очень вкусными пирожками, и я задал вопрос хозяевам дома. К этому моменту приехал уже и Сергей Михайлович, младший брат Павла Михайловича.
- Господа, а не хотели бы вы заняться ешё и пошивом верхней одежды? Причём не только ширпотребом, а и элитарной её частью. Для чего организовать и построить дома “Моделей”, но не только в Москве, а и в Европейских столицах?
Мне не понадобилось долго объяснять преимущества такого вида бизнеса. Всё схватывалось на лету! В ваш дом вхожи многие талантливые художники. Таланты у всех различны, но некоторым не составит труда сделать несколько штрихов, которые потом только останется реализовать в ткани. Здесь конечно нужен свой художник-модельер, но я почему-то уверен, что вы такого тоже найдёте.
А изюминкой “Дома Моделей”, мы сделаем живой показ произведенной продукции. Вещи будут демонстрироваться не на вешалках, а на живых людях, МАНЕКЕНАХ и МАНЕКЕНЩИЦАХ! Для первого представительства, а начинать надо только в Париже, я попрошу содействия нашего дипкорпуса, а дальше уже у вас будут спрашивать “Чего’с изволите”!
Для большей помпезности мероприятия, я даже согласен на монаршье представительство в этом виде бизнеса или акционерной компании или, какой-то ещё финансовой организации. В этом деле, от меня кроме, представительства, особой пользы не будет. Тут нужна ваша купеческая предприимчивость и солидарность до некоторой степени.
Модели, должны демонстрировать не только платья. На них должны быть шляпки, перчатки, пояски, сапожки. Да, Да! Именно сапожки, с каблучком, с вышивкой или тиснением и яркой веселой расцветкой. Возможны зонтики, кружева, пуговицы и прочие женские мелочи. Особливо на меха и их комбинации напирайте. В вашей среде есть люди, которые все эти вещи выпускают, и они будут рады показать свои изделия в Европе. А уж продавать там готовые изделия дело зело выгоднее, чем сырьём торговать. На первых порах, я помогу с помещениями, а дальше сами раскрутитесь.
После некоторой паузы, младший Третьяков спросил:
- Ваше величество, а зачем Вам всё это беспокойство, все эти хлопоты и порой несуразицы?
Наверное, настоящий, ЕИВ Николай II, на такой вопрос бы вспылил, хлопнул дверью, но я же не совсем настоящий. Потому я ничего этого не сделал, а спокойно изложил своё виденье вопроса.