Дневник участника Российской антарктической экспедиции

После бани мы пошли к себе в домик, а Рома в кают-компанию. К нашему удивлению и огорчению в домике не было ни света, ни хозяев. К счастью, у меня в сумке оказались фонарик и зажигалка, так что нам удалось все обследовать и выяснить, что причина отсутствия света находится вне домика. Моя предусмотрительность оказалась не лишней. У меня с собой всё было, включая даже смену белья, и дополнительную теплую одежду. Ребята же ничего с собой не взяли, хотя я их стараюсь воспитывать в духе постоянной готовности к превратностям судьбы, да видно недостаточно. Когда мы уже отчаялись что-либо поправить и собирались искать кого-нибудь, кто бы мог нам подсказать что делать, свет к нашему облегчению дали. Хозяин комнаты отсутствовал, и мы с Дениской раскатали матрасы: я на кровати, а он на полу, одели все что было на себя (одеял в домике не нашлось) и стали пытаться заснуть с включенным верхним светом. Выключить его было нельзя, т. к. хозяин, вернувшись под газом ночью домой, в темноте мог бы наступить на Дениса. Все попытки заснуть кончились для меня полным провалом. Снаружи, ветер задувал с такой силой, что домик раскачивался как пароход в бурном море и я, после очередного мощного порыва ветра, каждый раз не без содрогания ожидал, что вот сейчас домик точно поднимется в воздух и улетит в залив или в гору. Скорость ветра, по моим представлениям, была не меньше 30 м/сек. При этом все это сопровождалось жуткими завываниями, дьявольским скрипом самого домика, грохотом раскалывавшихся айсбергов в заливе, а при особенно мощных порывов ветра, громким треском и скрежетом непонятного происхождения. Всю эту какофонию можно было сравнить разве что со звуком, который издаёт взлетающий вертолет, внутри которого ты в этот момент находишься. Уже на судне мы выяснили, что отдельные порывы ветра в заливе достигали 40 м/сек; при такой силе ветра человек уже не может удержаться на ногах. Под утро, когда ветер начал стихать пришел и хозяин, Сергей Спирин, под очень сильным наркозом, и первое, что он сделал, это накинул на меня и на Дениса по шубе, т. к. подсознательно понял, что мы замерзли, а особенно замерз Денис, спавший на полу. На утро, он стал извиняться за то, что был не вполне трезв и может быть доставил какое-то неудобство, т. к. ничего не помнит: ни как добрался, ни как очутился дома. Мы же, со своей стороны, сказали ему, что не то чтобы он какие-то неудобства нам причинил, а наоборот спас нас от замерзания. Вероятно, у полярников это уже в крови, помогать в первую очередь тем, кто рядом. Иначе, в этих условиях, без взаимовыручки никак нельзя. Сергей нам рассказал, что они с китайцами отмечали международный день моря (17 марта), о котором мы ничего не слышали, и сетовал, что нас не было, а то бы он и нас взял с собой. Воды в домике не было, и я, вместо утреннего умывания, обтер лицо снегом (с изрядной долей песка, нанесенного ураганом с гор). Уже привык к этой процедуре на других станциях. К утру ветер утих, и погода из мерзотнейшей перешла в категорию очень хорошей. Солнечно, на небе ни облачка, ветер умеренный. Антарктида сразу же превратилась в прекрасный и притягательный край.