Дневник ученицы шаман

Я больше не хочу дышать. Да. Мне это больше не нужно. Мне слишком хорошо без тела. Я на пороге смерти. Наконец-то. Я присоединюсь к тебе. Это так просто. Я столько раз пыталась это сделать. Мне даже не плохо оттого, что я не дышу. Я жду. Я парю. В пространстве, где воздуха нет. Может быть, вот он, миг между двумя мыслями. Мгновение. Наконец-то я во мгновении. И здесь я обрету тебя. Мое сердце открыто. Я больше не подчиняюсь разуму. Улыбаться вместе с тобой. Играть вместе с тобой. Продолжать? Остаться вместе с тобой. Мне даже не плохо оттого, что я не дышу. Ну где же ты? Ответь, куда мне идти. Спираль задевает мое ухо. Это музыка. Ты показываешь мне дорогу. Дорогу жизни. Одно усилие. Дышать. Снова. Я выбираю жизнь. Свобода выбора. Вот что это было. С тех пор как ты умер, я не могла выбирать. Я была пленницей жизни. Могла только терпеть ее несправедливость. Ая-хуаска, показав мгновение, где таилась энергия его души, ты показала мне, что я желаю жить...

Открываю глаза. Искры цвета в синем лунном лесу. Воздух дрожит. Сердцем впитываю энергию леса. Вдохновение. Вдохновение исходит от моих рук. Покалывание в кончиках пальцев. Жарко. Касаюсь чего-то круглого. Невидимого. Может, это сгусток энергии? Обнимаю его руками. Ощупываю его очертания. Ласкаю его. Это ты? Это твоя энергия! Смеюсь. Я играю с тобой.

Все вдруг кончается. На меня обрушиваются звуки ночи. Понимаю, что Руперто перестал петь. Франциско встает. Церемония окончена.

Спрашивает, могу ли я идти. Встаю. Меня слегка качает. Все хорошо. Стоп, а где запись? Восемьдесят минут из пяти часов. Можно послушать кусочек вечности.

Мы возвращаемся домой. Лунный свет льется сквозь кроны деревьев. Будто ласкает. Какое-то животное стучит: «Тук, тук, тук, тук». Медленно и ритмично. Большая птица, говорит Франциско. Словно в дверь. Дерево - это дверь. В какое измерение она откроется? Звук глухой и глубокий. Чудесный. Кричат-стрекочут сверчки. А один делает так: «Тррр, тррр, тррр, тррр». Раньше я всего этого не слышала. Я окутана какой-то легкой, но глубокой негой. Я достигла совершенной гармонии.

Вот и моя хижина. Франциско интересуется, все ли в порядке. Yes. Говорит, что во время церемонии они с Руле видели меня «muy claro»(10). Потому что я болела совсем чуть-чуть. Руле даже сказал, что я ангел...

10) Очень отчетливо (исп.).

Видимо, я простояла на коленях на деревянной скамейке три часа. Без движения. Пустое тело больше не чувствовало боли...

Значит, это возможно? Избавиться от боли? Возможно. Избавиться от жизни. Совсем ненадолго. Чтобы увидеть, что она лишь иллюзия. И сказать: она будет прекрасной. Я засыпаю. Даже не зажигая свечей. Мне не страшно.

Понедельник 16 октября

Снаружи: Светло. Королева просыпается.

Внутри: Гордость и слабость.

Просыпаюсь немного «пьяной». Но легкой. Вправду легкой. Не чувствовала этого с того момента как... Зеваю. Шесть утра. Рано. Слишком рано. Особенно для сумасшедшей, которая провела ночь, прогуливаясь вне времени. Смеюсь. Ты был рядом со мной. Я почувствовала твое что-то. Как это описать? Энергию, что осталась от тебя? Вибрацию, исходящую от тебя. Исходящую от каждого из нас. Странную. Волнующую. Вдохновляющую. Мне хотелось парить. По сцене. Как чайка.

Снаружи: Светло. Хижина-столовая. 8утра.

Натолкнувшись на зрительный зал, чайка решила заняться записью для ВВС, а после почистить истерзанные перышки в реке. В холодной реке. У чайки не было поноса после аяхуаски. Чайка is very proud (11).

11 Очень горда (англ).

Иду в столовую. Беттина и Джоан уже здесь. По моему сияющему виду понятно, что вчера все прошло удачно. Я ничего им не говорю о своей повышенной сопротивляемости. Франциско сказал - сто шестьдесят минут! Это при том, что «нормальное» время появления эффектов - от двадцати до сорока минут... Я установила рекорд. Я всегда знала, что страх может сподвигнуть меня на великие дела! Сигарета должна была ускорить процесс. И пение Руперто тоже. Я это заметила. Спасибо, устоять было невозможно.

Ну да ладно. Зато вот сейчас у меня в животе урчит и прямо-таки слюнки текут. Разрешены только фрукты. Увы. И не раньше десяти утра! Тоже мне школа терпения. Бесит. Им, видно, только того и надо, чтобы я тут свалилась в голодный обморок. Белая вся. Цвета пустоты у меня внутри. К тому же это навевает мне всякие скверные мысли. Признаюсь. «Тебе нужно просто положить их в пузырь и кинуть его подальше, ведь теперь ты это умеешь», - говорю я себе. «Блаблаблаблабла», - отвечаю я же. Конец монолога.