Дневник Верховского

В мемуарах графа А.А. Игнатьева описан эпизод, когда он во время доклада Николаю II о положении во французской армии весьма положительно отозвался о ее боевых возможностях и о том, что она твердо нанесет удар могущественной немецкой армии. Император его назвал тогда «оптимистом» и заявил, что хорошо было бы, если бы французы продержались хоть десяток дней, пока русская армия отмобилизуется, и тоща нам можно будет «как следует накласть немцам»^{26}.

По другим воспоминаниям, например, генерала от инфантерии Н. Епанчина, Николай II предвидел «тяжелую, очень долгую и очень опасную войну»^{27}.

Незадолго до своей трагической гибели (расстрелян 20 сентября 1918 года) известный публицист сотрудник газеты «Новое время» Михаил Осипович Меншиков записал в своем дневнике (24 июня 1918 года): «Свидетель моего времени, я твердо уверен, что на месте Николая II можно было избежать и японской войны, и теперяшней, и тогдашней революции, и теперяшней. Как? Да очень просто: глядеть во все глаза на опасность и уклоняться от нее»^{28}.

Категорическим противником войны с Германией был министр внутренних дел Петр Николаевич Дурново, открыто высказывавший государю Николаю II свое мнение по этому вопросу. В записке на имя императора, поданной П.Н. Дурново в феврале 1914 года, проводилась главенствующая мысль, что «жизненные интересы Германии и России нигде не сталкиваются».

«Не буди лихо, пока оно тихо»… Чего стоит только одна записка вдовствующей императрицы Марии Федоровны, которая написала своему сыну императору Николаю II, узнав о мобилизации: «Подумай о Боге. Мать»^{29}.

Великий князь Александр Михайлович перекладывал значительную часть вины за Балканскую трагедию на Сазонова и на великого князя Николая Николаевича: «С.Д. Сазонов, министр иностранных дел, служит марионеткой в руках французского и английского правительств, его политика вовлекает Россию во всевозможные авантюры на Балканах и создает трудности в ее отношениях со странами Центральной Европы.

30 июля 1914 года — С.Д. Сазонов и великий князь Николай Николаевич оказали все свое влияние на государя, чтобы он подписал приказ о всеобщей мобилизации»^{30}.

О влиянии «черногорок» великий князь Александр Михайлович писал: «Во время последнего приезда президента Французской республики Пуанкаре в Петербург в июле 1914 года Милица Николаевна напала самым нетактичным образом на Австро-Венгрию и заявила, что «радуется» предстоящей войне. Царь сделал ей тогда строгое замечание, но ничто не могло остановить черногорок от вмешательства в государственные дела и не выступать в роли передатчиц пожеланий различных балканских интриганов»^{31}.

Другой великий князь Андрей Владимирович считал, что война стала возможной из-за бездарности внешней политики России, и приводил в своем военном дневнике (18 мая 1917 года) доказательства этой бездарности. Он писал: «Как наша дипломатия виновна в балканском вопросе! Не сделай она в 1912 году роковых ошибок, и Румыния, и Болгария, и Греция выступили бы заодно с нами. Наши дипломаты умудрились всех перессорить, всякому нанести национальную обиду. Сперва отогнали сербов от Скутари под угрозой посылки даже русского судна. Идея посылки Андреевского флага в помощь Албании, то есть Австрии, против сербов, сама по себе чудовищна. Затем, когда болгары хотели взять Константинополь, опять наша дипломатия вмешалась и не пустила их туда. Ведь как Скутари, так и Константинополь были естественными выходами для славянства к морю — их историческое стремление. И на пути к этому их главным врагом являлся не кто иной, как именно Россия в угоду Австрии. Этого, конечно, славяне не простят России. Не напади Австрия на Сербию и Черногорию, трудно сказать, пришли бы они на помощь или нет. Возможно, они поступили (бы) так же, как и Болгария. Теперь все клеймят Болгарию, и все же главный виновник — наша дипломатия. Но этого мало кто знает. Я лично надеюсь, что Болгария в конце концов выступит. Лучше поздно, нежели никогда. Сегодня ровно десять месяцев, что война была объявлена»^{32}.

Великий князь Андрей Владимирович ошибся. Болгария, наконец, выступила… на стороне Германии и Австро-Венгрии…